- Да пошел ты, рычу я и с силой бросаю телефон в стену, под испуганным взглядом повара.

- Прибери тут,- рычу, отшвыривая стул, на котором сидел. В глазах плывут радужные круги. Чертова Вера, ну на кой черт она приперлась в гребаную жральню Борюсика? Проклятая дура. Сама виновата.

9. Глава 8

Вера

- А потом мы купим Всесильному домик, миски, туалет и мышку. Так папа сказал,- стрекочет Маришка возбужденно, и загибает пальчики, перечисляя все блага, что скоро свалятся на голову мелкого найденыша, еще вчера отдававшего богу душу на улице.

Я сижу привалившись спиной к неудобной диванной спинке и рассматриваю интерьер ветеринарной клиники: белые стены, белая мебель, белый пол. Все белое, разбавленное металлическим блеском хрома и картинками с изображением жизнерадостных «кошечексобачек» заключенных в стеклянный плен дорогих фото рамок. Холл лечебницы больше похож на фойе современного дворца, и пахнет в ней не страданиями четвероногих, а дорогим ароматизатором, кофе и роскошью. Как и все, что окружает Макара Ярцева. Этот мир чужой для меня, а Маришка чувствует себя прекрасно.

- А у тебя был когда-нибудь котенок или песик? – интересуется она, болтая ножками, обутыми в смешные угги, усеянные блестящими каменьями.

- Нет,- дергаю плечом. Не было у меня никого. Мама запрещала в детстве. У Славки была аллергия, когда мы начали с ним встречаться, во время беременности я боялась токсоплазмоза. А потом... Потом я боялась, что не смогу подарить спокойствие и безопасность даже животному. Что просто не справлюсь с ответственностью, и несчастный усатый – полосатый просто не выживет рядом со мной. Но разве можно все это рассказать смешной малышке, сидящей рядом в ожидании своего питомца.

- Жалко. Я не умею воспитывать котиков,- вздыхает Маришка,- а ты умеешь? Ну, котиков же легче чем детишек воспитывать? Ты же детишек то умеешь же? Вер, у тебя есть ребенки? У всех же тетенек есть, и у тебя должен. Ты чего, плачешь?

Слова девочки заставляют меня вздрогнуть. В груди начинает жечь застарелая боль, ищущая выхода. Я снова заталкиваю ее глубоко – глубоко, лишь бы не напугать малышку своими слезами, не травмировать.

- Я неправильная тетенька,- вымученно улыбаюсь я, прижимая к себе рыжее счастье. Чужое счастье, к сожалению.- У меня нет детей.

- Теперь у тебя есть я, и папа, и капитан Всесильный, — гладит меня по руке доверчивая куколка. Нет у меня никого. И я даже не представляю, что буду делать через неделю, когда Ярцев выгонит меня в мою пустую квартиру и такую же бесполезную жизнь.

- Ура! - кричит Маришка, срываясь с места, будто кудрявый метеор.- Папа, дай, дай мне его. Это мой котик.

Ярцев стоит возле регистратуры, похожей на космический корабль, и улыбается губастой длинноногой красотке в белом халате, едва прикрывающем шикарные бедра. Она выше его на полголовы. И каблук у ветеринарши настолько головокружительный, что если бы я нацепила такие на свои лапы, у меня бы развилась еще одна фобия – боязнь высоты.

- Маришка, стой,- зову я воспитанницу, на космической скорости несущуюся к, распустившему павлиний хвост, отцу.- Некультурно прерывать беседу взрослых.

- Некучто? – как вкопанная застывает малышка.

- Некультурно, неправильно,- запыхавшись отвечаю я, стараясь не смотреть в сторону флиртующего мерзавца, держащего в руке переноску с Маришкиным котенком.

- Неправильно так долго с чужими тетьками разговаривать. Улыбается еще, - супится девочка, и я вдруг понимаю, что она ревнует.- Смотри какие у нее брови, как гусеницы и вообще тетька эта мне не нравится. Я хочу другую маму, не такую.