Когда он произносил эти слова, все трое услышали голос Марии, который опять стал громче.

Гвинет встревожилась и хотела встать. Увидев это, Рован едва заметно покачал головой. К его изумлению, она потеряла уверенность и снова села.

Нокс продолжал уверять Марию, что, несмотря на свои дурные предчувствия, будет терпеть ее власть, как апостол Павел – власть императора Нерона. Он жаловался, что ей не хватает знаний, поскольку именно их недостаток делает ее такой упрямой. Королева же заверила его, что прочла очень много книг.

В конце концов беседа зашла в тупик.

Но когда все в комнате встали, Рован был уверен, что Мария много узнала о Ноксе, а Нокс научился по-новому уважать якобы низшее существо, которому случилось стать его королевой.

Когда Нокс ушел, Мария повернулась к ним и воскликнула:

– Какой отвратительный коротышка!

– Ваша милость, я пыталась рассказать вам… – начала Гвинет.

– Мне, по сути, было приятно спорить с ним, – прервала ее Мария. – Хотя он упрям как бык и стоит на ложном пути. Джеймс, – обратилась она к брату, – неужели же он не видит, что я не хочу ему вреда? Я хочу править, уважая свой народ, и буду с почтением относиться к шотландской церкви.

Джеймс вздохнул, не зная, что сказать. За него ответил Рован:

– Ваша милость, такие люди, как Нокс, – это фанатики. По их мнению, душу ведет к спасению лишь один путь, а вы не идете по этому пути.

– И не пойду!

Рован почтительно склонил голову.

Мария взглянула на Гвинет:

– Я не смогла ответить ему доводом на довод.

– Смогли.

Мария широко улыбнулась и заявила:

– А теперь мы отправимся на охоту.

– На охоту? – переспросил совершенно сбитый с толку Джеймс.

– Мой дорогой брат, есть время упорно работать и есть время забавляться.

Глаза Джеймса едва не вылезли из орбит.

– Не будь таким суровым, – приказала Мария. – Если бы не было охоты, что бы мы ели, кроме баранины и говядины? Сегодня я невыносимо хочу скакать верхом, охотиться.

– Я прослежу за приготовлениями, – пообещала Гвинет. – Должна ли я позвать ваших фрейлин и благородных французских придворных кавалеров?

– Нет, сегодня будет малая охота. Мы возьмем с собой мяса, сыра и вина и прекрасно пообедаем на свежем воздухе.

Джеймс по-прежнему смотрел на нее.

– Мария, сегодня нам надо заняться важными делами. Нужно еще раз пересмотреть договор с Елизаветой, который вы отказались подписать.

– Дело в том, что Елизавета по-прежнему отказывается признать меня своей наследницей, – сообщила ему Мария, и в ее голосе зазвучали резкие ноты. – Мне действительно нужно решить много серьезных дел – и я уделю каждому из них все свое внимание. Я буду той королевой, которую вы желаете видеть на троне, брат. Но не сегодня днем. Через час я жду вас во дворе. Мы не должны упускать больше ни одной минуты.

Было похоже, что Джеймс хочет снова запротестовать, и Мария быстро заговорила опять:

– Зачем Бог поместил этот чудесный лес рядом с дворцом, если не для того, чтобы люди его оценили? Помните, брат: каждый человек должен есть. И мы также обсудим наши дела.

Густые брови Джеймса Стюарта подскочили вверх: сестра застала его врасплох. А Гвинет улыбнулась. Рован в этот момент лучше чем когда-либо понимал, что она действительно хорошо знает свою королеву. Внимательней приглядевшись к Гвинет, лорд Грэм понял: она не знает, что королеве нужно от него.

Мария была прекрасной наездницей и охотницей, имела отличную свору охотничьих собак и, кроме них, много мелких комнатных собачек, которых очень любила. Когда охотники въехали в лес, она просто излучала счастье. Королева пожелала, чтобы они поехали одни, хотя это было не по душе Джеймсу и Ровану. Гвинет понимала, почему они были недовольны. Они не могли чувствовать себя спокойно, пока такие люди, как Нокс, проповедовали с церковной кафедры, что человек имеет право отстранить от власти нечестивого правителя. В его ограниченном уме «нечестивый» значило любой, чьи взгляды не совпадают в точности с его учением, а значит, королеве будет угрожать опасность со стороны религиозных фанатиков.