Его лицо подтвердило, что ты права.

– Всего лишь деньги, и вы можете снова незаконно консультировать пациентов. Отлично.

– Нет, не могу. И вы не пациентка.

– Верно, – сказала ты. – Я гостья.

– Простите?

– Частное лицо, – усмехнулась ты.

Доктор Ч. опустил глаза. Ты почти поверила в то, что он чувствует себя виноватым.

– Ладно, – сказала ты. – Отведите меня к нему, и я никому не расскажу, чем мы тут занимаемся.

Ложь.

Доктор Ч. нахмурился, обдумывая твои слова, больше похожие на шантаж. Потом его лицо внезапно просветлело.

– «Занимаемся»?

– Что? – не поняла ты.

– Не «занимались»?

Вот оно что. Ну уж нет, если доктор Ч. думает, что ты бросишь то, что только начинает во что-то складываться, он очень ошибается.

– Нет. Если, конечно, вы не считаете, что уже достаточно мне помогли. Достаточно умело.

Доктор Ч. посмотрел на тебя и покачал головой. Он был рад, что ты не собираешься прекращать ваши беседы. Но не был уверен в настоящей причине этого. Он испытывал смешанные чувства, чего с ним обычно не случалось.

Пока не случилась ты.

Другой человек на твоём месте немедленно прекратил бы любое общение, ещё и настучал куда следует.

Возможно, ты действительно психопатка.

– Хорошо, – сказал наконец он.

Да! Спасибо, мерзкий доктор И.

– И переписка, – добавила ты. – Обоюдная.

– Ну, это уже…

– Слишком? Ладно.

Ты поднялась, всем видом показывая, что сейчас уйдёшь и больше не вернёшься.

– Я понял, – устало проговорил доктор Ч. – Вы победили.

– Это не я провожу незаконные беседы, – отозвалась ты. – Мне не в чем побеждать.

Ложь.

– Однако всё это напоминает лёгкий шантаж, – с сарказмом ответил доктор Ч., снова становящийся собой.

Я бы сказала, легчайший.

– Может быть, – пожала плечами ты.

Доктор Ч. тоже встал, и теперь вы стояли друг напротив друга, разделённые его столом. Ты вспомнила, как тебе хотелось ударить его головой об этот самый стол, задушить галстуком и всё в таком духе. Удивительно, но ты уже не чувствовала ничего подобного. С каждой маленькой уступкой ты становилась к нему чуточку лояльнее. Но некоторые вещи вынести было просто невозможно.

– Что-нибудь ещё? – спросил он всё с тем же сарказмом.

– Да, – серьёзно сказала ты. – Ваш парфюм. Мне кажется, он испортился.

Ты ликовала. Пять минут в моём присутствии, сказал доктор Ч. Ты была уверена, что твоё маленькое послание успешно расшифровали. Когда вы вошли, выражение лица твоей любви, увидевшего тебя с доктором Ч., подтвердило, что ты права. Он знает. Что ж, раз уж ты снова здесь, значит, всё идёт по плану.

Доктор Ч. поставил один стул перед стеклом – для тебя и один неподалёку – для себя. Ты села прямо напротив твоей души, твоё сердце скакало вверх-вниз, ты никак не могла сосредоточиться и вспомнить, как себя вести. В прошлый раз ты упала в обморок, потом вы вроде договорились, что ты его боишься и что эти встречи должны проходить всё спокойнее. Что было дальше?

– Привет, – сказал он, и доктор Ч. где-то за твоей спиной растворился в белизне больничных стен. Вы были одни. Никого больше не существовало.

– Привет, – прошептала ты.

– Прочитал твою записку. Рад, что у тебя всё хорошо.

Ты улыбнулась.

– Только береги себя. Будь осторожна.

Он взглянул на доктора Ч., но ты и так знала, про что он говорит.

– Хорошо, – сказала ты.

Интересно, это стекло можно разбить хоть чем-нибудь?

Он медленно скользил по тебе взглядом, заново запоминая каждую твою черту, которую он знал наизусть, мысленно касаясь волос, в которых появилось несколько седых, новой родинки на щеке, искусанных губ, вдыхая твоё присутствие. Он не знал, сможешь ли ты ещё прийти. Он мог больше никогда тебя не увидеть.