Но вернемся к Шарлеманю, Карлу Великому. Карл ввел во Франции обязательное образование для детей. «Король был очень прост и умерен в своих привычках. В обычные дни наряд его мало отличался от одежды простолюдина. Вина он пил мало и ненавидел пьянство. Обед его в будни состоял всего из четырёх блюд, не считая жаркого, которое сами охотники подавали прямо на вертелах и которое Карл предпочитал всякому другому яству. Во время еды он слушал музыку или чтение. Его занимали подвиги древних, а также сочинение святого Августина “О граде Божием”. После обеда в летнее время он съедал несколько яблок и выпивал ещё один кубок; потом, раздевшись донага, отдыхал два или три часа. Ночью же он спал неспокойно: четыре-пять раз просыпался и даже вставал с постели. Во время утреннего одевания Карл принимал друзей, а также, если было срочное дело, которое без него затруднялись решить, выслушивал тяжущиеся стороны и выносил приговор. В это же время он отдавал распоряжения своим слугам и министрам на весь день. Был он красноречив и с такой легкостью выражал свои мысли, что мог сойти за ритора. Не ограничиваясь родной речью, Карл много трудился над иностранными языками и, между прочим, овладел латынью настолько, что мог изъясняться на ней, как на родном языке; по-гречески более понимал, нежели говорил. Прилежно занимаясь различными науками, он высоко ценил учёных, выказывая им большое уважение. Он сам обучался грамматике, риторике, диалектике и в особенности астрономии, благодаря чему мог искусно вычислять церковные праздники и наблюдать за движением звезд. Пытался он также писать и с этой целью постоянно держал под подушкой дощечки для письма, дабы в свободное время приучать руку выводить буквы, но труд его, слишком поздно начатый, имел мало успеха. Церковь он во все годы глубоко почитал и свято соблюдал все обряды», – писал Эйнхард в «Жизни Карла Великого».

Шарлемань сделал очень много для франкского просвещения: приказал составить первую франкскую грамматику, установил франкские названия месяцев и ветров, велел собирать фольклор. Император покровительствовал ученым – Алкуину, Павлу Диакону, Эйнхарду, Рабану Мавру и Теодульфу. Этот властитель, известный своими неустанными заботами о франкском просвещении не менее, чем войнами и созданием огромной империи, устраивал школы при церквях и монастырях. Император основал и придворную академию, в которой учились его сыновья и дети аристократов.

Столицей империи при Карле стал Ахен, расположенный на месте древнего термального курорта кельтов и римлян. Роскошный Ахенский дворец был закончен в 798 г. В этом дворце появлялись посольства из самых отдаленных земель. Однажды в Ахене принимали даже посольство Харуна-ар-Рашида.

Шарлемань завещал разделить империю между своими сыновьями. Людовику он отписал Аквитанию и Бургундию, Пипину – Италию и Германию к югу от Дуная, а Карлу Молодому – Нейстрию, Австразию и Германию к северу от Дуная. Однако Карл Молодой и Пипин умерли еще при жизни императора. Тогда император призвал Людовика, короля Аквитании, и на торжественном собрании франков империи назначил его соправителем и наследником. Вскоре после этого события, положившего начало царствованию будущего Людовика Благочестивого, Карл Великий слег в лихорадке. К лихорадке присоединился плеврит, и 28 января 814 г. императора не стало. Шарлемань был похоронен в построенной по его приказу дворцовой церкви Ахена.

В 843 г. Империя франков распалась на три части. Этот распад начался с Людовика Благочестивого – того самого единственного оставшегося в живых сына Шарлеманя. Не удавалось ему успешно управлять оставленной отцом могучей империей, и стала эта империя мелеть, как река. У Людовика было три сына, которые сразу же после смерти отца стали рвать империю на части. Старший сын Лотарь получил Италию и был признан императором. От него произошли гордые лотарингские герцоги де Гизы, оспаривавшие у династии Валуа корону Франции. Помните, как в романе Александра Дюма-отца «Графиня де Монсоро» (на самом деле этот роман называется «Дама де Монсоро» – «Dame de Montsoreau») семейка де Гизов пыталась доказать, что дрозды Лотарингии древнее, чем лилии Франции?! И это бы им удалось, и даже без особого труда, если бы не проницательный и храбрый шут короля Генриха Третьего из династии Валуа, милейший месье Шико…