Пока я предавалась воспоминаниям о былом, в глубине квартиры подруги раздались шаги, а спустя пару минут открылась и дверь. На пороге стояла Даша. В пижаме, с маской на лице и пачкой чипсов в руке. В общем, имела типичный вид девушки, у которой накрылось пятничное свидание и которая, смыв макияж, решила расслабиться под сериальчик нетфликса.

– Привет… – протянула подруга, ошарашенно взирая на композицию «нищие садовые грузчики».

За «нищих» и «грузчиков» в нашем дуэте отвечал водолаз. За «садовых» – я, изображавшая дачницу, беременную тыквой.

– Даш, тут такое дело, – я замялась, подыскивая слова. – Мне тут этого подозрительного типа надо переодеть…

Я на пару секунд прервалась, пытаясь подхватить выскальзывающую из рук тыкву. А соседка приняла это за окончание фразы и вопросила:

– Ты его снимать будешь, что ли?

Выразительное сопение автостопера за спиной без слов говорило, что он думает об особенности некоторых девушек двояко выражаться.

– Нет, это не модель, – я фыркнула, сдув со лба выбившуюся короткую темную прядь. – Мне его просто переодеть надо. Но… – Я наклонилась, сбавив громкость голоса на пару тонов: – Я ему не доверяю. Очень. Так что если я не позвоню тебе в дверь через четверть часа – знай: со мной что-то могло случиться и…

– Что?! – Дашка не расслышала моего шепота и переспросила на октаву громче.

– Ваша подруга говорит, что опасается, что я преступник, и просит вас через пятнадцать минут проявить бдительность, – услужливо подсказал за моей спиной мокрый тип. Судя по интонации, при этом он еще и скалился, паразит.

– Я просто хотела быть деликатной, – прошипела я, оборачиваясь.

– А я – вежливым. – Его глаза откровенно смеялись, хотя выражение лица было серьёзным.

– Все с вами ясно, – произнесла Дашка, заставив меня вновь обернуться к ней. – Если что, через пятнадцать минут я беру чугунную сковородку и иду к тебе в квартиру убивать. А потом мы вместе с тобой, Белова, запихиваем его, – кивок за мое плечо, – труп в мусоропровод. Даже если его в нашем доме нет.

Все же мне в этой жизни повезло с подругой. С парнем не повезло, а с Дашкой – очень даже.

– Договорились, – согласилась я с таким планом, и засим мы распрощались.

Когда же я и водолаз все же оказались в моей прихожей и я смогла взглянуть на своего подобранца, то увидела, что он улыбается – широко так, открыто. Впервые за этот вечер. А еще беззастенчиво рассматривает меня в ярком свете простенького абажура. Я так растерялась, что сделала шаг не глядя и… едва не запнулась о папин молоток, который все стоял в прихожей, отец не мог его никак убрать.

– Какая ты бдительная, – наконец выдал недоныряльщик.

– Предосторожность рядом с незнакомыми личностями лишней не бывает, – у меня все же вырвалось мнение о его «амнезии».

Ныряльщик тут же поджал губы. И вообще перестал широко улыбаться и хвастаться тем, что у него был хороший стоматолог.

– Ванная – там. – Я указала на фасетчатую дверь, мимикрирующую пленкой под массив сосны. – Можешь пока умыться. Полотенце бери полосатое. Сейчас поищу тебе сухие вещи, чтобы переодеться.

Автостопер тут же воспользовался моим предложением. Я услышала, как задвигается щеколда. На два поворота.

И этот тип будет мне говорить о бдительности? Как будто стоит ему оказаться в ванной, я тут же вздумаю покуситься на его добродетель. Я прошла в комнату, стараясь краем глаза косить в сторону ванной. В общем, бдела. А еще искала папины штаны по принципу «чего не жалко и не сильно стыдно». В итоге обнаружила почти не дырявые джинсы и почти новую футболку, которую папа жутко не любил, с надписью «Мы пели так, что вытрезвитель плакал!». Она была настолько синтетической, что порою искрила. И подозреваю, при должном трении от этой футболки даже можно было запитаться и подзарядить телефон.