Мы очень далеки от радужных надежд на скорые изменения роли исполнительной власти. И в мире в целом, и в нашей стране осуществление государственного управления в юридическом смысле сложилось под знаком патернализма, означающего приоритет публичных интересов над частными, несопоставимость компетенции органа управления с правовым статусом предприятия, организации или личности на стороне управляющих, а обязанностей и ответственности на стороне управляемых. Пока роль проводимых время от времени административных реформ, научных административно-правовых исследований текущей деятельности высших органов государственного управления по совершенствованию механизма управления состоит сейчас в доведении до оптимума традиционной концепции исполнительной власти.

Вместе с тем, тенденция «переполюсовки» в отношениях власти и общества, впервые заявившая о себе в XX веке, в веке наступившем проявит себя достаточно явственно и весомо. Преобразованию прав исполнительных органов в их обязанности, позитивную и негативную ответственность способствует не только демократизация общественной жизни, продолжающийся процесс воплощения Конституции РФ 1993 г. в юридическую практику, но и внутренние процессы функционирования национальной правовой системы. Важнейшим из них является укореняющийся в законотворчестве подход к управленческим отношениям как двусторонни представительно-обязывающим правоотношениям, как к взаимодействию юридически равнозначных субъектов. И в этом случае под осуществлением исполнительной власти следует понимать правоприменительную деятельность заключающуюся в использовании предусмотренных законом юридических конструкций, свойственных тем или иным сферам управления.

Еще одной важнейшей проблемой является совершенствование законодательства об административной ответственности. Представляется весьма дискуссионной необходимость обновления этого института путем проведения третьей кодификации в силу следующих обстоятельств. Во время принятия ныне действующего КОАП РФ институт административной ответственности представлял собой правовое поле, сложившееся в ходе продолжительного по времени нормотворчества и нуждавшееся в упорядочении путем кодификации. Но возникший в 2001 году КОАП РФ посредством внесения множественных в него дополнений и изменений, мало связанных с текущим регулятивным регулированием, перенес центр тяжести на применение конкретных составов административных правонарушений, оставив без внимания другую функцию КОАП – защиту граждан и организаций от необоснованного применения к ним мер административной ответственности.

Дело в том, что никакое правонарушение не имеет отраслевой принадлежности и до юридического квалифицирования как преступления, гражданско-правового, административно-правового деликта, экологического, трудового или иного события, требующего юридической оценки, остается для права ничем иным как деянием. Однако Особенная часть КОАП допускает отнесение к категории административных правонарушений, деяний, не прошедших юридическую квалификацию и, вполне вероятно, не являющихся правонарушением вообще. Поэтому предпочтительным выглядит предложение формирования законодательного акта об административной ответственности – по аналогии с Уголовным Кодексом, регулирующим отношения, связанные с уголовной ответственностью, а не с уголовными правонарушениями.

Действующий КОАП РФ не свободен от критики и по другим основаниям. В нем, в частности, определяется административная ответственность как должностных и физических лиц, так и лиц юридических, налагаемая по принципиально другим правилам; бросается в глаза излишняя дробность составов административно-правовых составов и тенденция дальнейшего их увеличения; во многих случаях составы КОАП предусматривают административную ответственность за гражданско-правовые, финансовые и иные нарушения, защищаемые в исковом порядке, и др.