– Я никогда не сплетничаю.

– Все нормальные мужчины уже женаты.

– Я сегодня вообще ничего не ела.

– Это мой естественный цвет волос (и как варианты: мои зубы такие белые от природы, мне вообще не нужна депиляция, я не ем хлеб (сахар, мясо, сладкое и т. д.)

– Я пока не готова к новому роману.

– Я не влезаю в эти брюки, так как они сели после стирки.

– Это я его бросила.

– Лично для меня секс не имеет большого значения.

– Он, в конце концов, уйдёт от жены.

– Я не хотела такой пышной свадьбы, муж настоял.

– У меня была масса возможностей выйти замуж, если бы я хотела.

– С понедельника сажусь на диету ( начинаю заниматься спортом) (варианты: с первого числа, когда пойду в отпуск, когда вернусь из отпуска, после Нового года (очень распространённая форма) и т. д.

– Я вообще не смотрю телевизор.

– Я никогда и ни к кому его не ревную.

– Мне не нужны очки.

– Он исправится, как только мы поженимся (варианты: как только станет отцом, когда мы будем жить отдельно и т. д.)

– Я ведь практически не пользуюсь косметикой.

– Я слишком занята, чтобы тратить время на зарядку (варианты: чтобы ходить в бассейн, тренажёрный зал, на танцы)

– Я вообще не хочу замуж.

– Никто и не заметит, что я не вымыла голову.

У одной моей знакомой довольно неоднозначная ситуация на работе. Можно даже сказать, что весьма неприятная ситуация. С одной стороны, она хороший специалист, неравнодушный и эффективный сотрудник, а с другой – ещё и интересная, остроумная, яркая женщина. К тому же, совсем немаловажный факт, – работу свою эта женщина любит. И у начальства на хорошем счету. Казалось бы, жить да радоваться. И бежать с удовольствием на свою распрекрасную работу. Да не тут-то было. Не получалось что-то у неё слишком уж радоваться. Что бы она не сделала, ей тут же указывали на недостатки. С какой бы инициативой не выступила, выискивали промахи, ошибки, да ещё и пеняли на её желание выделиться и заработать дополнительные очки в глазах руководства.

По словам моей знакомой, любое её невинное замечание или высказывание муссировалось, переиначивалось, обрастало несуществующими мотивами и целями, и преподносилось вышестоящим органам в виде нелепой, и до нельзя искажённой информации.

Эта женщина приняла решение, что называется "не высовываться". Тем более, что ей так в детстве и внушали: "Тише едешь-дальше будешь", "С волками жить – по-волчьи выть", "Каждый сверчок – знай свой шесток", "Инициатива наказуема!", "Не будь белой вороной!", "Тебе что, больше всех надо!?" Ну и т. д. И какое-то время, она так и делала. Стала одеваться скромнее, перестала писать стихи к юбилеям коллег, а также к народным и профессиональным праздникам, отстранилась от активной общественной деятельности в коллективе, и старалась ограничиться исключительно должностными обязанностями и больше, так сказать, не отсвечивать.

Но стало только хуже. Её недоброжелатели довольно потирали ручки, – дескать, вот мы и указали этой выскочке её место. Коллеги, относившиеся хорошо или нейтрально, решили, что она "перегорела". Начальство тоже недоумевало:

– Что случилось? Вы здоровы? Но больше всего от этого своего решения пострадала именно она. Как признавалась потом эта женщина, она чуть не потеряла саму себя. Ей с этой новой, притихшей и привядшей собой было неуютно, неприятно и тоскливо. Она с собой поссорилась, потому что предала своё Божественное "Я", свою душу. Заперла её в тёмном и сыром подвале своего разума.

А делать этого ни в коем случае нельзя. Хорошо, что женщине было к кому обратиться за помощью и советом. Да, вдобавок, она хотела и была готова принять эту помощь. А то, чем такая измена себе самому может закончиться, можно наблюдать довольно часто: поломанными жизнями, израненными судьбами, тяжёлыми болезнями.