Ключа пугала мысль о том, что, возможно, повсюду уже все обыскали и еды больше нигде не найти.

– Та женщина, с вами на снимке, она…

«Еще жива?» – хотел сказать он, но не смог.

Дедушка покачал головой.

– Умерла от болезни. Десять дней назад.

– Соболезную вашей потере, – сказала Орхидея.

Ключ кивнул. По крайней мере, ее не повесили, не зарезали или не сбросили с обрыва. Ему стало интересно, как Дедушка повстречал своих спутников. Один был молодым, еще не мужчина, но уже не мальчик. У двух женщин пробивалась седина.

– Вы извините нас на секунду? – спросил Дедушка, отводя своих товарищей чуть в сторону. До Ключа и его спутников доносились их низкие оживленные голоса. Ему было любопытно, о чем они говорят.

Дедушка развернулся.

– Нас девять человек. Мы делимся тем, что находим, и защищаем друг друга. Вы хотите к нам присоединиться?

– Да, – ответил Ключ, прежде чем прозвучали последние слова мужчины, и посмотрел на Орхидею, вопросительно подняв брови.

– Да. Огромное спасибо. Всем вам.

– Не благодарите нас, это в основном личные интересы, – сказал Дедушка. – Никто нас не тронет, если мы будем передвигаться группой и будем вооружены.

Он похлопал по плечу стоящего рядом с ним прыщавого парня:

– Сила в количестве.

Под высоким потолком музея висели восемь больших разноцветных шаров. Один был оранжево-красным, еще один – ярким сине-белым. Вокруг еще одного смыкалось кольцо – как ореол, только нарушенный в середине.

Они что-то значили, эти шары. Они были важны.

Ключ вернулся к работе над своим парашютом. Шов шел криво, а стежки распределялись не так неравномерно, как на парашюте игрушечного солдата.

– Вот ты где, – прозвучал голос за спиной Ключа.

Он принадлежал Дедушке, который стоял в дверном проеме, уперев руки в бока.

– Я думал, ты собираешься отправиться на поиски еды.

Скулы Ключа напряглись.

– У нас более чем достаточно людей. Вместо этого я решил поработать над парашютом.

Дедушка взглянул на предмет.

– Не тратил бы ты слишком много времени на эту ерунду. Нам нужно сосредоточиться на том, чтобы не умереть с голоду.

Возникло неловкое молчание – Ключ испытывал то гнев, то стыд. Его возмущали эти упреки. Дедушке не нужно рассказывать о своих приоритетах и планах. Но в то же время он не приносил так много еды, как большинство других.

– Я думаю о вещах, которые нашел в кармане в Первый День. Каждый человек, с которым я разговаривал, находил у себя в кармане кошелек и одну фотокарточку, на которой он был изображен. Я – нет.

Дедушка пожал плечами.

– И что?

– Думаю, что специально избавился от своего кошелька. Полагаю, я хотел, чтобы нашел только три вещи в своем кармане, – сказал Ключ, поднимая игрушечного солдата. – Поэтому я и положил его в карман. Думаю, он связан с парашютом.

– Что ты, черт возьми, собираешься делать с парашютом? – воскликнул Дедушка, вскидывая руки к потолку. – Спрыгнуть с крыши?

Ключ посмотрел на его руки.

– Еще не знаю.

– Так как съесть его мы не сможем, – продолжал Дедушка. – И я не знаю, заметил ли ты, но у нас осталось восемьдесят семь банок и пакетов пищи в загашнике, а потом…

Он сложил руки и вспылил:

– Я поручился за тебя. Пожалуйста, не заставляй меня сожалеть об этом.

Это была правда, он действительно поручился. Ключ был бы уже мертв, если бы не Дедушка. Орхидея и Маргаритка тоже. Ключ отставил свой парашют в сторону.

– Хорошо. Что я могу сделать?

Дедушка повременил с ответом.

– Вскипяти немного питьевой воды, затем выбери из кладовой пять банок еды для обеда и раздели все поровну.

– Конечно, – сказал Ключ, складывая парашют и пряча его под мышку.