Двуколка, запряженная парой серых в яблоках жеребцов, через десять минут прибыла на батарею, а в ней, кроме командующего артиллерией Квантунского укрепрайона, приехал и начальник сухопутного отдела штаба Макарова полковник Агапеев.

– Здравствуйте, Степан Осипович! – Белый легко спрыгнул с двуколки и протянул руку Макарову. – Рад вас приветствовать в своей епархии.

– Доброе утро, Василий Федорович! – Превосходительства пожали друг другу руки. – А Александр Петрович?..

– Еще раз приносит благодарность Василию Федоровичу за то, что не отказал в любезности и прихватил с собой по пути, – Агапеев обозначил поклон генералу.

– Не стоит благодарности, – улыбнулся Белый. – Тем более что по дороге мы успели обсудить немало весьма важных вопросов. Предварительно, конечно.

– Дайте угадаю! – весело посмотрел на артиллериста командующий флотом. – Беседовали о том, сколько и каких пушек и снарядов эскадра способна передать крепости?

– Ну… – слегка смутился генерал. – В общих чертах…

– Давайте без экивоков, уважаемый Василий Федорович. Дело у нас общее, я прекрасно понимаю, что вы думаете об обороне Артура. И флот сделает все что может, чтобы вам помочь. Для меня не сюрприз, что вы попросите орудий и снарядов, но и нам нужно сражаться с японцами в море. Поэтому вы получите все десантные пушки Барановского с полными боекомплектами и расчетами. Девятифунтовые с «Джигита» и «Разбойника» и «Забияки» с боекомплектами и расчетами. Два стодвадцатимиллиметровых орудия с «Ангары», опять же с расчетами, две погонные шестидюймовые пушки с «Пересвета» и «Победы». Плюс я могу вам выделить около двух десятков мелких орудий калибром в сорок семь – тридцать семь миллиметров. В качестве противоштурмовых. И не просите у меня больше!

– Я и не рассчитывал на подобную щедрость, Степан Осипович, – немедленно расцвел Белый. – Для начала этого более чем достаточно…

– А это не «для начала», – отрезал Макаров, – это все, что эскадра может вам выделить до конца войны. Если, конечно, какой-нибудь корабль, не дай бог, не получит такие повреждения, которые выведут его из строя на значительное время.

– Прекрасно вас понимаю. Но позвольте спросить: почему вы разоружаете, например, «Забияку» и «Джигита» с «Разбойником» не полностью? Не думаю, что эти суда представляют серьезную ценность для эскадры, а ведь на них стоят еще и шестидюймовые пушки, хоть и устаревшие. Они могли бы очень пригодиться крепости…

– А вы прекрасно осведомлены, Василий Федорович, – рассмеялся адмирал. – «Забияка», клиперы и «Ангара» действительно не очень ценные боевые единицы для собственно эскадры. Но у меня на их счет тоже имеются определенные планы. Эти корабли могут принести пользу в океане, куда я и намерен их направить в ближайшее время.

– На вражеские коммуникации?

– Именно. Япония все-таки остров, вернее – острова. Причем очень зависима от импорта, тем более во время войны. А для борьбы с транспортными судами пары-тройки орудий на клиперах хватит. Александр Петрович!

– Слушаю, Степан Осипович! – немедленно отозвался Агапеев.

– Вы передали мою просьбу его высочеству, чтобы он лично походатайствовал о направлении из отряда Вирениуса хотя бы «Дмитрия Донского» на театр военных действий?

– Конечно. Однако… – Полковник замялся.

– Что такое?

– Я не уверен, что великий князь запомнил эту вашу просьбу.

Макаров прекрасно понял, о чем идет речь, но обсуждать поведение и моральный облик члена императорской фамилии с подчиненным, да еще и в присутствии Белого, он благоразумно не стал. Повисла неловкая пауза, которую прервал крик сигнальщика: