– Майн Рид какой-то, – пробормотала Красавина, – Луи Буссенар… Зачем мне это, Саша? Я не собираюсь никого убивать, а обезвредить мгновенно твоим духовым ружьем нельзя.

– Можно, если в глаз угодить.

– Бр-р… Нет, не возьму.

– В таком случае – пойдешь со мною. И это не обсуждается, товарищ старший лейтенант.

– Слушаю, товарищ старший группы!

– То-то… Итак, товарищи… Сидоров обходит стройплощадку справа, Морозов – слева. Мы с Красавиной ведем поиск непосредственно на самой стройплощадке. О подозрительных явлениях – сообщайте. Позывной Сидорова «Правый», Морозова – «Левый». Пошли!

Чтобы не демаскировать себя, мы с Лилей не стали включать фонарики. Ворота проступили в тумане. Они по-прежнему были на половину распахнуты. Чуть скрипели горбыли, из которых был сшит забор, еле слышно позвякивала колючка поверх него. И больше – никаких звуков. Неужто я ошибся? Может, скомандовать отбой? Нет, надо все обшарить здесь, раз уж приехали. Едва мы с Красавиной прошли между половинками ворот, как сразу увидели такое, из-за чего челюсти у меня отвисли.

Дело в том, что строители успели перекрыть часть котлована бетонными плитами, таким образом превратив фундамент в ровную и прочную площадку и вот сейчас посреди нее стоял… вертолет. Небольшой. Кажется – конструкции Камова. Кабина поблескивает полукруглыми «фонарями», похожими на стрекозиные глаза, за кабиной висят бочкообразные двигательные гондолы. Несущие винты расположены парами – одна под другой. Из фюзеляжа торчать две хвостовые балки с горизонтальным оперением. В общем – изящная машина. В только откуда она здесь?

В кабине смутно темнел силуэт человека, свернувшегося калачиком. А рядом, на колесе шасси сидел еще один. Я знаком велел напарнице оставаться на месте, а сам шагнул вперед. Силуэт на шасси выпрямился и я узнал в нем Динамо. Это что же, «химик» вертолетчик?! Быть такого не может. Нет, здесь что-то другое. Я взял ДМРД на изготовку. Если что, полосну без всякой жалости. Главное сейчас узнать, где Тимка? Пусть только Динамо даст зацепку. А на остальное мне плевать.

– Приехал-таки, учитель! – с явным облегчением произнес «химик». – Я уж заждался!

– Где пацан? – спросил я, опуская «домру» и даже повесив ее на ремень рации.

– Да вон, в кабине дрыхнет!

– Я его забираю. Там мать с ума сходит.

– Заберешь, – сказал Динамо, – но погодь немного… Тут с тобой потолковать хотят.

– Потолкую, когда пацан будет в надежных руках.

– Вижу-вижу, не один ты… – проговорил «химик». – Рация у тебя ментярская и маячит кто-то у ворот.

– Вот я его сейчас передам своему напарнику, они отойдут на приличное расстояние, тогда и разговор у нас будет. Да и какого хрена было затевать всю эту катавасию с похищением ребенка, я бы и так согласился!

Понизив голос до шепота, уголовник признался:

– Это моя придумка… Ну, для поднятия авторитету…

– За эту придумку ты можешь реальный срок схлопотать.

– Не сдавай меня, Физрук! – взмолился он. – Я тебе отслужу.

– Там будет видно.

Отодвинув его плечом, я двинулся к вертолету. В кабине и впрямь спал мальчишка, укутанный кожаной курткой. Я взобрался на ступеньку, отворил дверцу и взял спящего на руки. Пацан пробормотал что-то, но не проснулся. Динамо мне не препятствовал. Я пронес Тимку мимо него и подошел к инспектору по делам несовершеннолетних. И тут понял, что Лиле парнишку на руках не дотащить. Можно было плюнуть на обещание, данное уголовнику и самому донести ученика до «Волги», но что-то мешало мне так поступить.

– Тимка, – негромко сказал я, чтобы разбудить, не напугав. – Проснись.