– Мои сыновья подчиняются моим приказам, и эта крепость стоит на моей земле! – твёрдо ответил отец Фиоланы.

– Нет! Эта крепость всегда принадлежала Катании!

– Мы спорим об этом из века ввек. Наши деды, и прадеды не смогли решить этот вопрос, но крепость всегда принадлежала моему королевству!

– Я больше не буду спорить с тобой! – грозно прорычал Эрл, доставая из ножен огромный меч.

Вокруг раздались испуганные крики. Обнажить меч в присутствии короля – наказывалось смертью. Тем более, будучи в гостях.

– Я безоружен, Эрл, – развёл руками Тарлан.

– Ну так возьми свою тонкую палку, что вы здесь называете мечом!

– Нет, отец! Нет! – закричала Фиолана и выбежала из-за трона, встав между двумя королями. Эрл опустил меч, рассматривая девочку, что так храбро бросилась защищать отца.

– Мы можем договориться по-другому, – убирая оружие, задумчиво проговорил король Катании.

– Отойди, дитя, – произнёс Тарлан, тронув принцессу за плечо и направляя себе за спину. – Что ты предлагаешь?

– Брак. Мой сын и твоя дочь поженятся, когда Фиолане исполнится шестнадцать лет и крепость будет ее приданным.

– Нет! – закричала Фиолана.

– Тогда по старинному обычаю, решим всё смертельным боем, – сказал Эрл.

Принцесса заплакала. Она не хотела, чтобы отец погиб. Тарлан не был воином. Он был хорошим королём Молдана, но не воином.

– Я согласна, отец, – сквозь слезы сказала Фиолана.

– Но, дочь моя? – начал было Тарлан.

– Я согласна! – принцесса повернулась к неприятелю, вглядываясь в его суровое лицо.

– На том и порешим, – сказал Эрл.

– Да будет так, – ответил Тарлан, скрепив договор рукопожатием.

– Ну что вы наделали? – плакала нянька, сидя в покоях принцессы. – Вы не знаете этих варваров, это дикие люди, ужасный народ! Как вы могли согласиться на такой брак!

– Мой отец не самый сильный воин, и ты это знаешь, – ответила Фиолана, начищая свой маленький, но острый кинжал плотной шелковой тряпицей. Тарлан подарил ей его на прошлый именинный день, и принцесса с ним не расставалась. Она часто доставала кинжал, рассматривала драгоценные камни, украшавшие рукоять и узор из завитков в середине лезвия.

– Наш король решил бы вопрос по-другому, – упрямо продолжала воспитательница. – Нечего было лезть вперёд!

– Помолчи, Грида, и без тебя тошно, – устало сказала Фиолана, и нянька зарыдала снова.

Вздохнув, девочка встала с лавки и подошла к старушке, обняв её за плечи.

– Все будет хорошо. Может, мой жених ещё и не доживёт до свадьбы. Сейчас все мрут, как мухи.

– Этот доживёт, у короля Катании семь сыновей, – шмыгая носом, ответила Грида. – Такие всегда доживают. Не один, так другой.

– Расскажи мне, – попросила Фиолана, возвращаясь на скамью.

– Что рассказать?

– Про этих катанов. Расскажи, что знаешь!

– Надо было сначала спрашивать, а потом уже в невесты набиваться, – упрекнула няня.

– Рассказывай!

– Ну, что вам рассказать, – задумалась старушка. – Катания расположена дальше на север. Я знаю, что там лютый холод. Королевство окружают высокие горы с одной стороны, а с другой бушует Северное море. Сами катаны – это сборище дикарей, что одеваются в шкуры, ходят в них и зимой и летом. Хотя… какое там лето? – махнула рукой Грида. – Так, название одно. Пару месяцев в году солнце выглянет и все.

– А там что, ничего не растет?

– Почему не растёт? Растёт, наверное, – усомнилась нянька. – Давайте ложиться, поздно уже. Я мало что знаю про те земли. Народ там живёт набегами на соседние королевства, а торгуют в основном мясом, дичью, шерстью горных овец. И оружием, конечно. Больше у них нет ничего. Варвары они и есть варвары! – говорила Грида, снимая с принцессы верхнюю тунику, расшитую золотой нитью и надевая ночную рубашку с кружевом по подолу и рукавам. Старушка взбила подушки и накрыла Фиолану пуховым одеялом, когда та юркнула в кровать.