– Эка вы накрутили, Желтовский, – усмехнулся Тартищев, – кому вы интересны, чтобы за вами следить? Не иначе каким-нибудь шаромыжникам приглянулись, если таким вот фертом по притонам отирались, – кивнул Тартищев на трость Желтовского. – В ремешок или в наперсток не предлагали сыграть, или в «фортунку»?

– Не держите меня за дурака, Федор Михайлович, – насупился Желтовский. – Я себе цену знаю, и кулак у меня не слабее вашего, и в лобешник кому надо запузырю, если потребуется. У меня есть разрешение на «маузер», но я его на Хлудовку не беру… Чтобы искушения не было. И я вам больше скажу, следили за мной не жулики, а охранка… Их филеров ни с кем не спутаешь… Не иначе политику замышляют?

– Об этом мне неведомо! – преувеличенно тяжело вздохнул Тартищев и развел руками. – Господин Ольховский нас в свои планы не посвящает, равно как и мы своими тоже с ним не делимся. – Он поднялся из-за стола. – У вас все, господин Желтовский? – И повернулся к Ивану: – Так уж и быть, дай господам газетчикам мою коляску. Пусть развезут их по домам…

Конец ознакомительного фрагмента.