Я снова следую за ней. С таким же успехом она могла бы прицепить ко мне чертов поводок.

– Это значит, ты позволишь подвезти тебя?

– Это значит, что я проснулась в пять утра, ударилась мизинцем об косяк и забыла позавтракать. Затем до полудня тренировалась, а потом мне пришлось сидеть голой задницей на ледяном полу, чтобы спустя час после этого начать спорить с тобой и выслушивать то, что я хренова эгоистка. Я устала и ужасно хочу спать. А еще хочу чипсы, которые запретил мне Зак. Если ты обещаешь держать рот закрытым, то поехали. – Аврора выплевывает это все на одном дыхании и тяжело вздыхает.

Я действительно замечаю, что она выглядит уставшей и слишком маленькой в моем пальто. Эта девушка никогда не кажется мне маленькой, и дело даже не в росте, а в том, как она себя несет. В том, какой у нее уверенный, хитрый взгляд, прямая спина и расправленные плечи, вздернутый подбородок и руки, сжатые в кулаки. Но сейчас она поникшая, изнеможенная и до ужаса грустная.

И не без моей вины.

Мы подходим к моей машине, я открываю для Авроры дверь и протягиваю ей руку, чтобы помочь сесть. Мне сразу же хочется сжать ладонь в кулак, прижать к ноге и не шевелиться, потому что Аврора скорее плюнет в нее, чем прикоснется ко мне сейчас.

Как я и думал, она напрочь игнорирует мою руку, забираясь в машину самостоятельно.

Для пущего эффекта неловкости мимо проезжающая машина обливает меня из лужи с ног до головы. Через окно вижу, как Аврора хихикает, а потом произносит своими красивыми губами:

– Карма.

Я сажусь за руль, выпускаю весь воздух из легких и через секунду мы с ревом срываемся с места. Стрелка спидометра быстро поднимается, а легкий выброс адреналина сплетается густым и пьянящим чувством желания. Желания быть только в этом моменте рядом с этой девушкой.

Взгляд мельком скользит по лицу Авроры, в ее глазах разрастается огонь, и я могу поклясться, что она испытывает точно такие же эмоции. Сейчас уже не важно, что произошло и куда нас занесет этот безумный вечер, важно лишь то, что мы снова вдвоем, снова разделяем одно чувство, как раньше. Только в эти минуты на мгновение можно забыть, что за пределами машины мы хотим вцепиться друг другу в глотки, потому что это то, что хоть немного помогает нам не быть чужими. Незнакомцами.

Аврора запрокидывает голову и смотрит в панорамную крышу машины. Я знаю, о чем она думает и чего хочет.

– У тебя есть одна минута. На улице слишком холодно.

Я нажимаю кнопку, и часть панорамы отъезжает. Поток холодного воздуха тут же заполняет салон и подхватывает волосы Авроры, закручивая их в темный вихрь.

– Две минуты.

– Одна. – Я включаю наш плейлист, который мы составили четыре года назад, и Love The Way You Lie заполняет салон.

У нее перехватывает дыхание, когда она слышит первые слова Рианны, а потом продолжает спорить под стихи Эминема:

– Две.

– Полторы, и ты не снимаешь пальто, – отрезаю я, давая понять, что дискуссия окончена.

Я слышу недовольное ворчание, и легкая улыбка трогает мои губы. Аврора скидывает кроссовки, отстегивает ремень безопасности и встает на сиденье. Перед тем как выглянуть, она нерешительно касается моего плеча, словно ищет точку опоры. Я сбавляю скорость и бросаю на нее взгляд.

– Все хорошо. – Все более чем хорошо. Я чувствую ее близость так остро, словно она касается моей оголенной кожи. Так, будто хочется сорвать с себя чертову одежду, лишь бы усилить это ощущение.

Аврора сильнее опирается рукой, расположив ноги по обе стороны консоли, выпрямляется и выглядывает. Я еще сильнее сбрасываю скорость, потому что хочу на нее посмотреть. Яркая улыбка освещает все ее лицо, а волосы развеваются так, словно она стоит на самой высокой точке мира, который принадлежит ей.