Мегаполис огромный, с массой красивейших районов, уютных улочек, атмосферных кофеен, но трамвайчик видел лишь те, что были выбраны диспетчером.

А когда ему захочется увидеть весь город, тот самый диспетчер ответит, что трамвайчик уже стар… И отправит в серое и унылое депо.

Вот этого я боюсь!

И Левон боится того же самого!

Что, проснувшись однажды, мы возненавидим друг друга, потому что второй раз в жизни не набрались смелости: в первый раз – избежать свадьбы, а второй раз – хоть что-то изменить…

И я это сделаю!

Даже если весь мир будет против!

И Левона заставлю.

Я не позволю измарать идеальные воспоминания о семье ненавистью друг к другу. Лучше разойтись сейчас. Как пластырь. Резко…

Придя в себя, стерла слёзы, достала губную помаду и чуть прошлась по скулам, возвращая румянец бледному лицу.

Улыбнулась, ободряюще подмигнула своему отражению в зеркале солнцезащитного козырька и выпорхнула из машины.

Итальянский ресторанчик был почти пуст. Обед уже позади, следующая волна посетителей будет только вечером, поэтому я без труда отыскала тёмную макушку своего сына среди редких посетителей.

Андрон покачивался на стуле, помешивая уже остывший кофе.

– Привет, милый, – прижала его к себе, поцеловала в непослушный вихор. – Ну, как ты? Прости, опоздала…

– Видел я, как ты опоздала, – Андрей кивнул мне на окно, через которое была видна парковка.

Черт… Об этом я и не подумала.

– Мам, а что происходит? – сын говорил спокойно, тихо, в его голосе больше не было истеричных ноток. Он внимательно осматривал меня, словно пытался найти какие-то изменения. – Отец тебе изменяет? Ты поэтому сорвалась и подала на развод? Скажи честно, иначе я уже ничего не понимаю!

Дважды черт… Если наше окружение не понимает причины развода, то чего я могу требовать от ребёнка, для которого мир делится на черное и белое. Как и для нас с Левоном в его годы.

– Андрей, вот скажи… Наш папа способен на предательство?

– Я так не думал, пока не увидел, как рыдает моя мама, – сын поджал губы и чуть отвернулся, пряча опустошенный взгляд.

– Наш папа не пропустил ни одного дня рождения, не забыл ни одной даты, ни разу не ударил ни тебя, ни меня… Наш папа сильный, добрый и понимающий. Да, требовательный, да, вспыльчивый… но он справедливый. Андрюш, наш папа никогда бы не предал нас, – я сжала руки сына, поднесла к лицу и стала целовать.

Это было странно – говорить с сыном вот о таких вроде понятных вещах… Совсем большой. Но только внешне, а в глазах ещё обида детская.

– Тогда почему вы разошлись? Вот только честно скажи… Это правда, что вас дедушки поженили? Правда? Вы что, из-за меня все это время терпели друг друга? – Андрей говорил сквозь стиснутые зубы, пытаясь контролировать громкость голоса. Он не хотел обидеть меня, боялся задеть за живое… Наверное, мой сын ни разу в жизни и не видел моих слез, оттого и поверить не может, что нет веской причины.

Возможно, измени мне Левон, Андрею было бы легче в том плане, что есть кого винить. Или полюби я другого мужчину, он бы знал, кого убивать… А сейчас, когда причина непонятна и эфемерна, ему так сложно смириться с новой реальностью, где любящие папа и мама больше не ждут его дома к ужину.

– Ну что ты говоришь? Андрюш, что за глупо…

– Тётя Нина мне всё рассказала…

Глава 6

Не верила своим ушам. Смотрела в полные боли глаза сына, желая лишь одного – забрать всё до последней капли.

– Это правда?

А у меня сердце остановилось.

Тук-тук… Пропуск удара, болезненный вдох, и голова кругом.

Все, над чем мы с Левоном так упорно работали все это время, стало рассыпаться из-за яда стервозной тетки. Мы растили его в ощущении полной семьи, любви и взаимопонимания. Родительское мнение было всегда едино. Мы не перетягивали внимание Андюшки, не ревновали друг к другу, никогда даже мысли не допускали, что не забеременей я тогда, все было бы иначе!