– Тебе-то это зачем?

Никита отвечать не спешит, а потом удивляет меня:

– Папа говорит, что самые лучшие сделки – прозрачные. Поэтому я буду с тобой честен.

– Тебе сколько лет? – немного ошарашена его деловым подходом.

– Одиннадцать.

Значит, я угадала с возрастом. Бедный ребёнок, явно нормального детства нет, раз предпочитает такой деловой подход.

– Извини, перебила. Так о чём ты хотел сказать.

Всё же интересно, зачем одиннадцатилетний парень решил меня в няни записать.

– Понимаешь, ни одна няня у нас надолго не задерживается. Вот папа и сказал, что если ещё одна сбежит раньше, чем пройдёт полгода, то он отправит меня жить к маме. А мама… – на этих словах Никита запинается, взгляд прячет, но через секунду снова смотрит на меня, – не важно, в общем. Просто с папой мне лучше.

Это же какая мать там должна быть, чтобы ею угрожали ребёнку?

– Хорошо. Но почему я?

– Видно же, что с тобой можно договориться, ну и ты не в папином вкусе.

– Чего?! Он что, с твоими нянями… – машу рукой, подбирая правильное слово, всё же с ребёнком говорю, – встречается?

Парень понимающе улыбается: ну да, нынче дети не по годам развитые.

– Нет, но все молодые и хотели этого. А нам с папой никто не нужен! Нам вдвоём хорошо.

– Может, я тоже захочу с твоим папой встречаться?

– Не-е, там в офисе все на него пялились, а тебе до него никакого дела не было.

Да уж. Слишком наблюдательный парень оказался.

– Никит, всё-таки лучше, чтобы твоей няней был профессиональный человек. Я могу не справиться.

– С чем? – берёт яблоко и с громким хрустом откусывает. – Тебе нужно из школы меня забирать, на футбол отвозить и с уроками помогать. С этим даже обезьяна справится.

Это мне сейчас сказали, что я ничем не лучше обезьяны?!

– Соглашайся, Алиска, пока по-хорошему предлагают.

Подмигивает и снова откусывает яблоко.

Угораздило же мне попасться на глаза ему!

Сейчас сидела бы где-нибудь в уютном офисе на должности помощника редактора.

«Носила бы кофе тому самому редактору», – добавляет внутренний голос, припоминая мне одну мою попытку устроиться на работу. Вместо помощника редактора должность смело можно было называть: секретарь. Нет, даже раб редактора. Принеси кофе, сбегай в магазин именно за вот такой фиолетовой ручкой, отнеси пиджак в химчистку.

Так чем работа няней хуже?

– Полгода много, – тоже беру яблоко. Вкусное. Сочное. – Два месяца.

– Четыре.

– Три.

Сверлим друг друга взглядом, но потом Никита протягивает руку, и мы скрепляем наши устное соглашение. Осталось только с его отцом ещё договориться. Может быть, получится выбить себе рабочее место в газете через три месяца?

Пока ждём Глеба Игоревича, успеваем с Никитой поиграть в приставку и приготовить ужин. Ну а что? Нужно же чем-то заняться, а то у меня по-прежнему ни одежды, ни телефона.

Никита звонил отцу насчёт меня, но тот сказал: «Ждите».

Как будто у меня есть другой выбор.

Глеб Игоревич возвращается домой, когда на часах пять часов вечера. Тепло улыбается сыну, со мной лишь сухо здоровается.

Всё-таки интересно, как я оказалась у него дома. А главное, что между нами было? Может, после этого он и не захочет, чтобы я была няней у его сына.

– Па, а мы с Алисой приготовили ужин! Говорю же, она идеальный кандидат для моей няни. Надо брать.

– Согласен.

Одним словом разбивает мои надежды вдребезги.

Но не это меня пугает, а его взгляд, которым он проходится по мне. Задерживается на груди, я тут же спешу запахнуть халат посильнее.

После ужина Глеб Игоревич отправляет сына к себе в комнату, а меня приглашает в кабинет для разговора.