В коридоре послышались быстрые гулкие шаги. Очень знакомые шаги. У меня затряслись поджилки. И с перепуга разбежалась вся решимость на сладкую месть.

Вернулся раньше, чем я ожидала. И что он увидит? Как я стою посреди комнаты, а на меня смотрят два парня, разодетых как стриптизеры. Так себе мизансцена. Раз начала — доводи до конца с должным эффектом.

— Идите скорее сюда, — прошептала я. — Обнимите меня.

Пару секунд потерплю.

Дверь распахнулась как раз в тот момент, когда парни окружили меня — один прижал к себе, другой лишь протягивал руки.

Черные глаза на миг округлились. Удивление мгновенно сменилось бешеной яростью. Демид в два шага преодолел разделяющее нас расстояние, развернул к себе ближайшего парня и со всей дури вмазал кулаком ему в челюсть — тот отлетел к комоду и размозжил его своей спиной. Я чудом успела присесть, чтобы не попасть под горячую руку.

Второй парень уже отпустил меня и кинулся за диван — Демид ловко перепрыгнул его, мощные кулаки настигли беднягу. Сердце разрывалось за ни в чем не виновных парней. Но я не смотрела на них, я метила в сторону спальни. Кровь шумела в ушах. Адреналин подсрачниками гнал вперед.

Я захлопнула за собой дверь и повернула защелку дрожащими пальцами. Что делать, что делать? Какого черта Демид настолько сильно рассвирепел? В таком бешенстве он и меня сейчас с землей смешает. Прыгать из окна? Слишком высоко. Куда деться, черт побери…

Дверь вылетела с удара ноги. Хлипкая защелка… Я застыла в оцепенении, оглушенная неминуемой расправой. На костяшках кулаков Демида алела кровь, брызги рассыпались по рубашке. Озверевший монстр двигался ко мне медленными шагами — он прекрасно знал, что мне некуда бежать. Таким злющим я его еще не видела. Вены вздулись на его шее и висках, желваки напряглись, подбородок очертился так, что о него, казалось, можно порезаться.

Только посмотрите на него! Где же сытое удовольствие на лице после ночи со шлюхами? Как легко удалось мне его смыть.

Я схватила с комода вазу, выглядевшую неприлично дорого, и прижала к себе, как спасательный круг. Хрупкий фарфор едва не выскальзывал из вспотевших ладоней.

— А что такое? — постаралась спросить как можно более невозмутимо. — Тебе можно, а мне нельзя?

Демид с ненавистью сощурился.

— Поставь вазу на место, — говорил он, чеканя яростью каждое слово. — Она тебя не спасет.

А вот я так не думала. Не держи я ее в руках, уже бы подскочил и переломил мне шею. Эта злость совсем не похожа на ту, что я видела прежде. Эта более мрачная и сокрушительная. Более огненная. Она сжигала меня на расстоянии, хотя все тело колотило от панического озноба.

Демид напряженными движениями вытянул ремень из брюк.

— Поставила вазу, я сказал! - Он гаркнул так громко, что у меня заложило уши, а бедная ваза выскользнула из рук и с мелодичным звоном разбилась у моих ног. Я в последний миг отпрыгнула в сторону от осколков, но несколько чиркнули царапинами по ногам.

У Демида дернулась щека — то ли от вида моих поцарапанных ног, то ли от разбитой вазы. Сжимая одной рукой ремень, он схватил меня другой поперек тела и швырнул на постель. Матрац смягчил приземление, но радоваться рано — Демид резко перевернул меня лицом в подушку, задрал тоненький пеньюар, обнажая ягодицы, стянул трусики. Я вцепилась в подушку, дрожа всем телом.

Где-то послышался вежливый стук.

— Твою мать! — рыкнул Демид. — Я же потребовал никого не пускать на этаж!

Он встал с кровати, я с опаской подняла голову. Если кто-то из прислуги или охраны стучит, значит, что-то срочное.