Вот это я понимаю стремительный карьерный рост!

— Так вы это специально? — от возмущения повышаю голос.

— Поставил тебя в унизительную позицию, чтобы потом мое предложение показалось тебе ещё более заманчивым? Да, — вообще не стесняясь своей подлости сознается Турбин.

— Ни за что! — говорю гордо и отворачиваюсь.

Собираюсь поменять воду и промыть эту чёртову лестницу ещё раз, как он и приказал.

— Ну как знаешь, — раздаётся мне в спину. — Вот только сейчас ко мне приедут в гости друзья и они обязательно захотят спуститься за вином. А потом подняться. А потом опять спуститься... О, а вот и они. Слышишь звонок?

Я на миг представляю себе эту картину и роняю ведро. Нет, это уже выше моих сил! Толпу мужчин, которые будут ходить туда-сюда мимо меня, я точно не выдержу. Разворачиваюсь обратно лицом к тирану. Правда в глаза не смотрю, стыдно что струсила.

— Хорошо, я согласна. Но только если роль вашей невесты не включает в себя интима, — говорю тихо-тихо, но он слышит.

— Хорошая девочка, — мне кажется, что голос Турбина звучит на пару тонов ниже и от этого по спине бегут мурашки. — Можешь пойти переодеться, а потом заняться изучением договора. Он ждёт тебя в раздевалке. Обсудим завтра.

Ох, что это сейчас было? Я не понимаю игр Турбина и чего он от меня хочет. Как бы мне не поплатиться за свою неопытность.

6. Глава 6

Данила Турбин

Провожаю взглядом аппетитные тылы своей новой сотрудницы и ловлю себя на мысли: «я б вдул». Это плохо. Мне не нужны отношения и уж тем более настоящая жена. Только фиктивная.

Марина Реброва мне на эту должность не подходит совершенно: слишком дерзкая и язык острый, она может проколоться. Но выбора у меня нет. Остальные кандидатки, пришедшие по объявлению, подходят ещё меньше. У них в глазах блестит алчный азарт и желание залезть ко мне в штаны, а Реброва такого интереса не излучает совершенно, чем выгодно от остальных отличается.

А ещё у неё на иждивении находится беременная сестра. А значит, Реброва пребывает в тяжёлом материальном положении — прекрасные рычаги давления, которые ей помогут подписать контракт. А подписывать его надо как можно скорее, потому что время поджимает. На Новый год в дом приедет вся родня и обожаемая мамуля обнаружит пропажу треклятой бутылки вина, которую я проиграл Варвину.

Кто же знал что в этом наверняка кислом старинном напитке спрятаны бриллианты? Кому в голову придёт их туда пихать? А вот, оказывается, прабабке моей, которая додумалась таким образом скрыть сокровища от коммунистов в революцию, стукнуло в голову. А потом еще и наказать потомкам этот раритет передавать из поколения в поколение додумалась. И ведь про бриллианты ни слова никому не сказала! Стояла себе бутылка, с которой только пыль вытирали, на полке, как фамильная реликвия, и никого не трогала. Я её и отдал на спор, потому что думал, никто и не вспомнит. А оно вон что вышло.

Две недели назад звонит мне из Парижа мать.

“— Даня, сынок, что я тебе сейчас расскажу, обалдеешь! — говорит с придыханием.

Я, честно говоря, подумал она скажет, что опять замуж выходит за какого-нибудь нищего художника. Не угадал.

— Давай, жги. Я сел, — отвечаю на ходу, не ожидая услышать ничего интересного.

— Меня нашла родня по бабушке, ну, прабабушки твоей, которые за границу во время революции сбежали, и представляешь что?

— Что?

— Помнишь у нас бутылка вина старого в погребе хранится, матовая такая, тёмная?

— Ну помню, — говорю, а у самого уже неприятные предчувствия закрадываются.

— Мы ещё удивлялись, что там такой осадок, что аж об стенки бьётся, если потрясти. Так вот это не осадок, сынок! Это мешок с бриллиантами!