Турбин при этом приподнимает брови и непрозрачно намекает, о каком конкретно пункте идет речь. Вот тебе и богачи! У них, видимо, все связано с одним местом. Это нам, простолюдинам, и некогда об этом подумать, а у них вон как просто. Хочешь получить выгодную сделку — снимай штаны.

— Так что раздевайся, Марина, надевай купальник и выходим вместе.

— Хотя бы отвернись, — требую, сложив руки на груди.

— Думаешь, я женской груди не видел?

— Моей — не видел. Отворачивайся!

— Тише ты… — бурчит, но все же поворачивается спиной.

Я же хватаю халат с крючка и набрасываю его на плечи. Отворачиваюсь от Данилы и снимаю брюки. Недостаток цельного купальника тут же определяется. Я могу надеть его только до талии, а дальше нужно снимать и халат и кофту. Бросаю беглый взгляд в сторону Турбина. Лучше бы я этого не делала, честное слово, потому что прямо в этот момент он стоит абсолютно голый.

Спиной, но голый! Разве от этого легче? Особенно с такой феноменальной памятью, как моя. Я же все сразу запоминаю и в ячейку откладываю. Уверена, оно потом оттуда вылезет в самый неподходящий момент.

Данила расправляет плавки, а затем замирает и резко поворачивает голову. Наши взгляды встречаются. Я тут же отворачиваюсь, проклиная свою медлительность на чем свет стоит. Вот что я разглядывала, спрашивается? Чувствую, как начинаю гореть щеки и потеют ладошки. Это происходит всякий раз, когда я смущаюсь или слишком нервничаю.

— И что это мы рассматривали? — звучит хриплый голос Турбина.

— Всего лишь хотела убедиться, что ты не смотришь.

— Ну да… втихаря решила посмотреть, за кого собираешься замуж?

— Даже не думала!

И это правда! Я ведь не собиралась его рассматривать, просто все вышло слишком быстро и неожиданно. Вот разве я могла подумать, что и он будет переодеваться, пока я тут отвернулась?

— Врешь, — хриплый голос Турбина звучит совсем рядом с моим ухом, а его горячее дыхание задевает мочку. — Признайся, что хотела посмотреть.

— Конечно, нет!

Дергаю головой в сторону, чтобы избавиться от смущающе близкого присутствия Данилы, только он ловит меня. Обхватывает и прижимает к себе за талию. О том, что он в этот момент абсолютно голый, я стараюсь не думать. Да вообще почему-то ни о чем не думаю.

В раздевалке как-то резко становится тесно. То ли потому что Данила близко, то ли потому что она сама по себе маленькая. Вот только минуту назад я не ощущала ее размеров, а сейчас хочется поскорее выйти наружу. Здесь еще и жарко. И пахнет чем-то так вкусно, что я непроизвольно тяну носом.

Оказывается, так пахнет Данила. Это я понимаю, когда он вдруг меня к себе разворачивает. Спасибо, хоть полы моего халата запахнул, чтобы не смущать прикосновением своего тела. Хотя какое спасибо? Он что собирается… поцеловать меня? Последняя мысль утопает во вкусе его губ, которые бесцеремонно прижимаются к моим.

Я то ли помню о том, что он сказал в прошлый раз, то ли просто от неожиданности, отвечаю. Распахиваю рот в ответ и тоже его целую. Турбин бесцеремонно вдавливает меня в свое тело, сжимает в руку халат на моей пояснице и вынуждает чуть прогнуться в спине. В такой вот позе нас и застает ошарашенная Агата.

— А вы тут… ох, ясно.

По голосу понятно, что к происходящему она была совершенно не готова. Увидеть ее у меня не получается, потому что когда Данила меня отпускает, ее уже и след простыл. Зато передо мной продолжает стоять Турбин. Вот лучше бы его след тоже простыл, честное слово. Я ведь совершенно не знаю, как себя нужно вести после поцелуя. Хорошо, что “жених” никак происходящее не комментирует. Хватает халат, набрасывает его на плечи и только потом надевает плавки. Я зачем-то снова за ним слежу, но успеваю отвернуться, прежде чем он говорит: