— К девочке подойдут, — недовольно процедил он.

Наташа, высвобождая руку, отчеканила:

— Ульяна. Ее зовут Ульяна.

Лев в ответ удивленно уставился.

— Девочка, малышка, ее дочь. Ты называешь Ульяну как угодно, только не по имени, — раздраженно объяснила она.

Бестужев смягчился, но его тон оставался непреклонным:

— Ты пробегала к ней всю ночь, — говорил, сбрасывая одеяло и представая перед Наташей в одних боксерах. — Для этого есть няня. Она займется Ульяной, — подчеркнул имя малышки и направился к гардеробной.

Тем временем плач прекратился, тогда Бестужев указал Наташе на рацию и вскинул ладонь, словно объясняя ей, что именно так это и работает.

Наташа осталась сидеть на краю постели. Она жутко стеснялась, но все равно провожала мужчину взглядом. Затаив дыхание, рассматривала рельефное, подтянутое тело: мускулистые руки, стальной пресс... Литые мышцы перекатывались, вторя его движениям. Наташа подумала, что без костюма Бестужев выглядит еще привлекательнее, и ощутила, как запылали ее щеки.

Лев скрылся в гардеробной. Повысив голос, высказывал через приоткрытую дверь:

— Если я дома, ты обязана оставлять все дела. Встречать меня, когда возвращаюсь с работы. Прислуга, в том числе, должна видеть твою любовь ко мне.

На минуту он замолчал, а затем появился в комнате, одетый в один из своих безупречных костюмов.

— Наш брак фиктивен только в этой спальне, — подчеркнул Лев. — Здесь можем говорить начистоту.

— Я поняла, — кивнула Наташа.

— Буду в восемь часов. Не ужинай без меня. Нам нужно лучше узнать друг друга, — скомандовал он.

— Как скажешь, — согласилась девушка.

Лев вышел из комнаты, оставив ее одну. Наташа сидела на постели, взволнованная предстоящим совместным ужином. В ее памяти то и дело всплывало практически оголенное, совершенное тело Бестужева.

Из рации донесся голос Оксаны и вернул девушку к действительности. Тряхнув головой, она направилась в детскую.

День пролетел в заботах о малышке. Наташа долго гуляла с ней, катая коляску по территории особняка. Это было одним удовольствием. Расстояние до соседних домов было приличным, а за дорогой начиналась широкая лесополоса. Среди деревьев густых аллей стояла тишина. Воздух был чистым и прозрачным. Наташа оставалась на улице так долго, как могла, пока мороз не стал покусывать ее раскрасневшееся лицо.

Домой девушка вернулась с румянцем на щеках и в приподнятом настроении. До ужина оставалось полтора часа. Она оставила Ульяну с няней и решила подготовиться к вечеру.

Приняв душ, выбрала вечернее платье. Обтягивающее, с длинным рукавом и юбкой в пол, оно поднималось вверх до самой шеи. Но силуэт, который вырисовывало это платье, притягивал взгляд лучше самого откровенного декольте.

Девушка нанесла легкий макияж и собрала локоны в высокий хвост, выпустив несколько прядок. Улыбнулась своему отражению, в душе надеясь, что Бестужев по достоинству оценит ее старания.

Ровно в восемь спустилась на первый этаж. Остановилась перед пустым обеденным столом и удивленно вскинула брови. В комнате показалась Мария. Она восхищенно посмотрела на девушку и поспешила ей объяснить:

— Лев Алексеевич распорядился накрыть ужин в зимнем саду.

Управляющая проводила Наташу в дальнее крыло особняка. Они приближались к распахнутым дверям, за которыми уже можно было рассмотреть небольшую округлую комнату. Ее стены и потолок были стеклянными. На многочисленных полках, занятых растениями в горшках, стояли зажженные свечи. Посередине, в окружении сочной зелени, располагался стол и два кресла. Из зимнего сада открывался прекрасный вид на заснеженный двор.