– Едем в больницу, Поля. Одевайтесь! Счет нам и побыстрее!

12. Глава 12.

Родион.

Во мне борются два желания: убивать всех на свете и защищать Полю… Фиска истошно плачет, пока белая как полотно Полина пытается завернуть ее в комбинезон.

– Давайте уже счет! – рычу, бросая злобные взгляды на перепуганных няню и администратора.

– Ужин за наш счет, – шелестит вторая, заламывая руки и тоскливо вздыхая.

– Родион, она не встает на ножки, – всхлипывает Полина, размазывая по щекам слезы. – Кажется, у Фисы перелом или…

– Едем скорее. Простите, что бросаем вас, Виталий Иванович, мы…

– Удачи, мои дорогие. Все будет хорошо. Все наладится, – бормочет он, надевая куртку и спешно покидая кафе.

Поля даже не пытается усадить Анфису в автокресло. Девчушка истошно кричит, а потом, немного успокоившись, стонет от боли… Господи, все ведь должно было быть по-другому… Судьба вновь подбрасывает нам испытания, вынимая их из невидимого мешка… Когда же он уже опустеет?

– Родион, тебе надо держаться от меня подальше, – сглатывает слезы Полина. Вскидывает блестящий взгляд в зеркало заднего вида и тотчас его отводит, встретившись с моим…

– Что ты такое говоришь? Поля, это простая случайность… Это бывает с каждым ребенком. Знаешь, сколько раз Оленька падала? Жалко, что вы так и не познакомились.

Фиска вымученно стонет и тянет ручки к матери, а я крепко сжимаю руль, сворачивая с трассы на маленькую улицу – окольными путями до больницы добраться быстрее.

– Родион, у меня с собой нет никаких документов, кроме паспорта… И вещей нет, – голос Полины вырывает меня из напряженной задумчивости. – Нас точно примут? Она так плачет, она…

– Главный врач дружил с моим отцом, – вспоминаю я. – Не волнуйся, Полина. Я разнесу эту богадельню, если врач откажется тебя принять.

Не понимаю, зачем я это говорю… Ну не чушь ли? Дежурная больница не имеет права отказать в помощи больному ребенку, однако мне так хочется поддержать Полину, пообещать ей золотые горы и звезду с неба… Все что угодно, лишь бы она перестала меня бояться…

Паркуюсь на подъездной дорожке возле входа в приемное отделение и звоню главному врачу. Конечно, он сразу же предупреждает персонал – нас ждут во всеоружии.

– Кто Атаманова? Атамановы приехали? – выглядывает в коридор участливая медсестричка.

– Мы здесь! – громко произношу я, крепко держа на руках плачущую малышку.

Обнимаю ее, чувствуя, как в сердце расцветают ростки нежности… Никогда ничего подобного не испытывал к чужому ребенку. И к чужой женщине…

– Она сломала что-то… Она… Ей нужен рентген! – надрывно взмаливается Полина. – Она всю дорогу плакала…

– Мамочка, успокойтесь. Папаша, успокойте жену. А мы займемся вашей дочкой, – рапортует медсестра. – У вас минута.

Она уносит Фиску, хлопая дверью кабинета. За стеной слышатся разные звуки: сюсюкающий голос медсестры, монотонный врача, звонок телефона, шорохи, скрипы, плач малышки… Да и в коридоре, кроме нас полным полно больных малышей...

– Я урод, Родион… Со мной все не так, – вздыхает Полина. – Нормальным людям надо держаться от меня подальше. Вот и ты…

– Не смей, слышишь, – прижимаю ее к груди и глажу по шелку длинных волос. – Не смей превращать роковую случайность во что-то…

– Вот! Ты даже слов найти не можешь.

Не могу, она права… Не могу найти слов, чтобы описать свои чувства.

– Поля… Все будет хорошо. Сейчас Оленька приедет, привезет тебе все необходимое, а я…

– Я никогда не смогу отплатить тебе за доброту, – шепчет Поля и обнимает меня. Полегче, детка… Или я начну успокаивать тебя другим способом, не самым приемлемым для больницы. Вдыхаю аромат яблочного шампуня с ее волос и нехотя размыкаю объятия...