Я прикусываю нижнюю губу, стараясь не прокручивать в голове сцены, где Ян яростно в меня толкается.

Но не выходит. Я вновь чувствую на себе его умелые прикосновения и возбуждающие ласки. Его губы осторожно оттягивают сосок. Мне не удается сдержать стон. Я наклоняю голову набок, представляя, как мужчина лижет ложбинку груди и гладит мои ягодицы. И вновь приходится стиснуть бедра. Потому что пожар уже разгорелся.

Я перешагиваю высокие бортики, и вода обнимает меня, обволакивая теплом и мягкостью.

Ложусь и закрываю глаза.

Блаженство. Но мысли не отпускают. И я представляю, как этот мужчина вновь склоняется надо мной и берет меня.

Ладонь сама мучительно медленно ползет по животу, у меня мурашки по коже: я представляю Яна. Голого. Самозабвенно меня ласкающего.

Пальцы задевают сосок, посылая дрожь наслаждения.

Чувства обострены.

Но это не сравнится с тем бешеным напором и суровым мужским магнетизмом.

— Потрясающая картина, — заявляет он, нагло ворвавшись в мои мысли.

Я испуганно дергаюсь и распахиваю глаза. Хозяин дома стоит передо мной, наблюдая за моей попыткой снизить градус возбуждения. Воды в ванне еще недостаточно, поэтому призывно торчащие соски бросаются в глаза, вызывая естественную мужскую реакцию. Челюсть Яна выезжает вперед. На нем белый халат до середины икр, на талии туго завязан пояс. Ян тянет один конец и стягивает с себя халат, швыряя его в сторону.

И приближается ко мне…

9. Глава 9

— Мне вдруг тоже захотелось понежиться в джакузи, — нагло заявляет он без тени улыбки, заставляя меня сжаться в комочек и отодвинуться к противоположной стороне ванны.

Перешагивает через бортик и погружается в воду под моим ошеломленным взором.

Ванна огромная, широкая, и вдвоем здесь можно вполне себе вольготно расположиться.

Но я жмусь к свободному краю, как испуганный мышонок.

И меня не настолько смущает собственная нагота, как то, что этот мужчина нарушил мои границы. Вдруг неудержимо захотелось настучать по его брутальной лысине!

Его взгляд ясный, чистый, и я только сейчас соображаю, что Ян ни разу не пригубил бокал с коньяком, который весь вечер грел в руке.

— Не поздно уже от меня шарахаться, стесняшка?

Он пожирает меня темными глазами.

Милое прозвище из его уст звучит совсем не как комплимент. Даже наоборот.

— Я думала, если ты предлагаешь воспользоваться собственной ванной, то имеешь в виду именно это. А не еще кучу пунктов и себя в придачу.

— Ты просто плохо меня знаешь, Миша. В следующий раз будешь иметь в виду и не забывать о куче пунктов.

Абсолютно не смущаясь, он наклоняется вперед и ловит мое запястье. Крепко сжимает пальцы, рывком дёргает на себя, заставляет повернуться к нему спиной.

Его рука ложится на мою талию, прижимает к крепкому телу, фиксируя намертво.

Вода все продолжает набираться, из форсунок уверенно бьют теплые струи. А я, не совсем понимая, чего ожидать от мужчины, накрываю его руку ладонью в порыве нахлынувшей паники, стараясь внешне скрыть нервозность.

Сижу в навязанных объятиях Яна, между его ног, без возможности пошевелиться, но не возражаю. К слову, мне очень удобно.

В молчании мы проводим пару минут. Мужчина дышит ровно, глубоко. Он явно чувствует себя королем положения.

— Расслабься, — согревает меня тихий шепот, и Ян мягко проводит носом по коже за ушком.

— Если бы ты не был таким наглым и резким, я бы расслабилась.

— Если бы я не был таким наглым и резким, ты бы не напрягалась.

— Как мило с твоей стороны это припомнить.

Теперь он обнимает меня двумя руками. Вода с пеной, к счастью, уже прикрывает грудь, и я больше не чувствую себя бесстыже обнаженной. Потихоньку обретаю утраченную уверенность.