— Дочка, вы завтра с Венерой поболтаете. Влюбленным надо побыть вдвоем, — такая свекровь — это просто мечта. Вот же повезет кому-то! — Прогулки перед сном очень полезны. Идите.

Жених быстрым шагом ведет меня на улицу, в сад. Я едва успеваю на высоких каблуках за ним. Врезаюсь в каменное тело Никиты, когда он тормозит.

— Что ты несла вообще? Ты специально это сделала, чтобы все испортить?

— А что не так? Я даже почти не соврала, — пожав плечами, подхожу к кусту гортензии, чтобы понюхать.

— Ты хочешь сказать, что мама твоя работает в министерстве?

— Конечно. Поваром, в министерской столовой.

— Ты должна была говорить совершенно другое, — ерошит волосы, сжав челюсти.

— Я потеряла листки с информацией, — невинно хлопаю ресничками и стреляю глазками в надежде, что мое женское обаяние подействует на его ледяное сердце.

— Твою мать, за какие грехи ты мне досталась? — видимо, случай тяжелый, мне кажется, что даже если я перед ним буду голой ходить, он не заинтересуется моими прелестями.

— Предполагаю, что за самые легкие. Я просто еще не раскрылась, и ты меня как человека не знаешь. На самом деле я замечательная.

— Тогда закройся обратно. Ты понимаешь, что мой друг во всех базах переписал твою биографию и, конечно, дед тебя пробьет. Если уже этого не сделал. И поймет, что та чушь, которую ты несла на ужине, не соответствует информации, которая будет лежать у него на столе.

— Ну, значит, твоя идея провалится, и я поеду домой.

— Вот, значит, каков твой план? Ясно.

— Ты лучше расскажи мне, о какой помолвке и свадьбе говорил дел. Мы так не договаривались.

— Если надо будет, ты и замуж за меня фиктивно пойдешь, — Шувалов грозит мне пальцем перед носом.

— Ага, не дождешься. Я прямо сейчас иду и все рассказываю твоему…

Не успеваю понять, как мужская ладонь оказывается на моей шее, и я уже прижата к его каменной груди.

Больше для приличия упираюсь в мужчину ладонью. И через секунду уже сдаюсь, позволяя себя целовать. Страстно, напористо и с языком. Веки зажмуриваются. Находясь в полной прострации, слышу, как грохочет мое взволнованное сердце.

— Что ты делаешь? — шепчу словно в бреду, задыхаясь от подступившего возбуждения.

— Показательные выступления для Льва и деда. Они на балконе стоят, — трется щетиной об мою щеку.

Руки опускаются ниже, обхватывая ягодицы, но мне это нравится. Я не понимаю, что со мной происходит и почему я наслаждаюсь ласками практически незнакомого мужчины. Сжав меня сильнее, углубляет поцелуй, который слабо похож на фиктивный.

Ласки Шувалова отправляют меня в космос. Тону в страстном поцелуе и подстраиваюсь под руки Никиты. Я сейчас с трудом различаю слова, все еще пребывая в сладкой неге. Снова захватив мои губы, теперь действует еще наглее. Можно это мгновение продлить до бесконечности?

— А еще, — прошу, когда поцелуй неожиданного прерывается. Дышу быстро, как после марафона.

Его брови удивленно ползут вверх.

— Довольно.

— Жаль, — вырывается разочарованный стон. Внутри все трепещет, а бабочки в животе вообще как с цепи сорвались. — А что это было? — оседаю в его сильных руках. Он выглядит все таким же самоуверенным, полностью контролирующим ситуацию, а я смотрю на него, как скромная школьница, поплывшая от первого в своей жизни поцелуя.

— Отработка за плохо отыгранный ужин, — его грозный тон уже не кажется таким устрашающим.

— А можно еще? — прошу томным голоском и встаю на носочки, тянусь к нему губами.

— Хватит, дед со Львом уже ушли, — неожиданно выпускает меня из объятий, и я пошатываюсь, не ожидав, что все так резко закончится.