– Эклеры, – ответила совершенно сбитая с толку Ариадна.

– Отлично. Я тоже люблю эклеры! До скорого!

И он повесил трубку.

– Наглец! – проговорила Ариадна.

– В чем дело?

Ариадна передала подруге слова Данилы.

– Ничего себе напор! Молодец парень!

– Да я его и на порог не пущу!

– Пустишь! И на порог, и в койку!

– Еще чего!

– Он сказал, что улетает в командировку?

– Да. Ну и что?

– А ты знаешь, куда он летает? В самые горячие точки. Там опасно. А если его там ранят или, не дай бог, убьют, виновата будешь ты!

– Я? С какой это стати?

– Да мысли у парня будут не те…

– Ну, если я его пущу, то уж тем более. Глупости все! Нельзя даже думать о таких вещах.

– Все, я пошла! А ты приведи себя в божеский вид и не разочаровывай парня!

– Грета, пожалуйста, останься! Пусть поймет, что, если ты не слушаешь собеседника, может случиться облом. Он же мне слова вставить не дал. Приеду, и все! А у меня тут подруга!

– Ой, мамочки, тебе что, тринадцать лет? Не могу слушать эту ахинею! Я ушла! Завтра позвоню!

Она и в самом деле ушла. А Ариадне вдруг стало страшно. Да чего я боюсь, идиотка? Надо вести себя с ним как старшая сестра… Мило, мягко, но без малейшей фамильярности. Он, видно, решил взять меня нахрапом. Но, скорее всего, сам боится. Дурачок! Не бросится же он на меня с порога? А я умею справляться с назойливыми кавалерами.

И она отправилась в ванную. Приняла душ, причесалась. Надела джинсы, светло-бежевый свитер, заколола волосы в пучок. Вид достаточно строгий. Выгляжу не ахти, но я ведь простужена. Да оно и к лучшему. А я, кажется, волнуюсь? С чего бы это? Она подошла к окну. Андрей подарил сыну черный БМВ. Но во двор въехало такси, из которого выскочил Данила с какими-то цветами и большим пакетом.

– О господи! – пробормотала Ариадна. – Зачем? Я не хочу!

– Ариадна, я… Вот тут пирожные и сыр… Я не знаю, вы любите с плесенью? А тюльпаны?

Он совал ей в руки свои подношения, глаза его лихорадочно блестели.

– Данила, вы что, выпили?

– Две рюмки коньяку. Для храбрости! Вы сердитесь?

– Да нет… ладно, заходите, ботинки не вздумайте снимать! И проходите на кухню.

– А руки можно помыть?

– Это можно. Вон та дверь!

Какой забавный! Пожалуй, можно его не опасаться.

Она заварила кофе. Он смущенно топтался в дверях кухни.

– Садитесь, Даня.

– Ох, спасибо! Я боялся, что вы меня прогоните. Можно я сразу скажу, а то меня разорвет!

– Даже так? Ну что ж, говорите!

– Ариадна, я… я все понимаю… весь бред сложившейся ситуации. Вы и мой отец… И вообще… Но я буквально схожу с ума… Вы мне снитесь, везде мерещитесь… Я вчера ехал на машине, и мне показалось, что вы идете по тротуару. Я затормозил, закричал… Это были не вы. Наверное, это любовь? Со мной никогда ничего подобного не было. Я люблю вас, Ариадна! Я из-за вас попал в лабиринт, а вы мне ниточку не дали… Как мне выбраться?

– Ох, до чего образно. Но в этом лабиринте нет Минотавра.

– А я в этом не уверен.

– Что вы имеете в виду?

– Любого другого мужика…

– Данила!

– Простите! Но я умираю от ревности!

– К кому?

– Ну, для начала к отцу.

– О господи! Не заставляйте меня пожалеть, что я вас впустила.

– Простите. Я сам не знаю, что плету, я при вас просто дурею.

– Чем дуреть, пейте лучше кофе. Настоящий бразильский. Мне привезли из Сан-Паулу.

– Кто?

– Что кто?

– Кто привез?

– А вам не все равно?

– Это первый Минотавр? Или имя им легион?

– Что вы себе позволяете?

– Простите!

– Знаете, Данила, давайте говорить откровенно.

– Я с вами предельно откровенен.

– Попробую ответить вам тем же. Я понимаю, я вам понравилась, потом ряд совпадений, и вы решили, что это некое предопределение. Вы романтичный мальчик…