— А эта штука будет реагировать только на мою пыльцу? — Марья вспомнила, что фейки частенько сидят у нее на плечах, а уж у них-то пыльца с магией, и неизвестно, что произойдет, если они в банке перемешаются.

— Настроена только на твою. Я так понимаю, фейская пыльца индивидуальна, и значит, на другую этот собиратель не среагирует. Однако в общежитии его включать нельзя, — подкинул ложку дегтя в мед завхоз. — Только в общественных местах, на улице и в главном корпусе. В общежитии он, скорее всего, выключится сам. Впрочем, я захватил еще парочку для О'Валинтера, пусть поковыряется в них, может, что и придумает.

Вставая из кресла-качалки, убирая спицы и разглаживая шарфик, Марья вздохнула.

Пока О'Валинтер ничего не придумал. И некромантское общежитие там, где она проходила, блестело, как новогодняя елка. Хотя паучки-уборщики старались вовсю, и, похоже, ее пыльца на эти артефакты никак не влияла.

Она посмотрела на фейский дом, стоящий в углу гостиной. Точнее, уже не дом, а целый дворец, племянник бантугбана сдержал свое обещание. Фейки ее преображению радовались. Ниле поначалу даже решила, что бабушка Маша сможет уменьшаться и жить с ними в этом мини-дворце. Впрочем, потом, поняв, что любимая бабуля не может ни магичить, ни летать, фейка тоже не расстроилась.

— Я думаю, просто надо научиться! — С энтузиазмом почуявшего мед шмеля она наматывала круги вокруг Марьи. — Сначала летать научишься, а потом, может, и с магией разберешься.

Эм был намного рассудительнее.

— Я и Тимон сразу летать стали после превращения, а бабушка нет. Может, она и не сможет летать.

— Как не сможет? — У Ниле в голове не укладывалось, что, имея крылья, можно не летать. — Крылья есть — значит, полетит.

— Ниле, может, они для красоты только или для какой-то магии как-нибудь потом… — попыталась остудить энтузиазм феи по приобщению ее к полетам Марья. — У страусов тоже крылья, и они не летают.

— А кто такие страусы? — тут же последовал вопрос любопытной мелюзги. Так и закончился тогда этот разговор воспоминаниями и рассказами о страусах, пингвинах и другой крылатой нелетающей земной фауне.

Подойдя к зеркалу, Мария Спиридоновна осмотрела себя. Как-то не рвалась она в небо. Крылья, хоть и приличного размера, на фоне ее не худенькой фигуры выглядели довольно хрупкими. Да и высоты она побаивалась, не до головокружения, конечно, но опасалась, как каждый разумный человек всякой неизвестности. Решив прогуляться до завхоза, Марья свернула подарочный шарфик, прихватила купол от дождя и направилась к главному корпусу. Купол от дождя ей нравился. Цепляешь маленький значок куда угодно на одежду и спокойно идешь. Над головой разворачивается прозрачный купол, который закрывает тебя со всех сторон. Ни одна капля не попадет. А если дождь закончится, он автоматически сворачивается сам. Уже на подходе к зданию ей пришлось поменять свои планы. Сбоку вывернул шустро перебирающий щупальцами Лэри и, увидев ее, заявил:

— О! Отлично, что я вас встретил. С Эртонизой связались феи, скоро будут здесь. Вас бы все равно пригласили, так что пойдемте встречать.

«Не было печали», — вздохнула Марья про себя. Непонятно почему, но от фей она не ждала ничего хорошего. Наверное, вспомнив, как попала в академию Ниле.

— Пойдемте, — пришлось ей согласиться, и она пошла за спешащим по лужицам пушистым бирюзовым осьминогом.

2. Глава 2. Добрая фея, злая фея

Мария Спиридоновна очень надеялась, что феи еще не прилетели и она успеет обсудить с Эртонизой, как надо вести себя на встрече. Но удача в очередной раз показала ей свой роскошный тыл, и, когда они с Лэри пришли в кабинет к ректору, три дамы с крылышками уже сидели в мягких креслах, расположенных напротив стола драконицы.