«Чудище» в лице Себастьяна дернулось вперед — показать себя лицом, а заодно превратить в кашу без того увечные мозги Грегора. Причём у него вполне могло получиться. Удержать его на месте удалось с трудом, изо всех сил вцепившись в плечо.

К счастью, Фалько оказался быстрее своего ретивого племянничка.

— Грегор, дорогой! — он протянул руки к архимагу, словно ожидая, что тот бросится к нему в объятья. — Безмерно рад тебя видеть! Только вот не припомню, чтобы тебя сюда приглашали.

— Меня не приглашали, милорд, — процедил Нэльтан, смерив собеседника крайне брезгливым взглядом. — Я пришел… взглянуть на очередного вашего нелюдя.

— Вы лжёте, Грегор, — тихо проговорила Мэйр, выступив вперед и на всякий случай удерживая на месте Себастьяна. Тот был вне себя от злости, видимо, по привычке зеркаля эмоции светлых радикалов, и вообще донельзя напоминал разъяренного келпи — а недоумки, рискнувшие злить здоровенную плотоядную лошадь, редко выживают. — Мы ведь все знаем, зачем вы пришли. Тут даже не нужно быть эмпатом: ваша репутация говорит сама за себя.

Грегор, заметив её, стушевался и ощутимо подрастерял свой праведный гнев. Узреть в изоляторе целительницу, у которой не так давно лечился, он не ожидал.

Вернее сказать, не ожидал именно сейчас, посреди ночи.

— Здравствуйте, Мэйраэн, — робко промолвил Грегор, нервным жестом оправив воротник рубашки. — Я, хм… я надеялся встретить вас в более… приятных обстоятельствах.

Что до Мэйр, так она надеялась не встретиться вовсе. И ведь сущая глупость — бояться того, кого можешь разорвать голыми руками; однако от близости светлого ублюдка всё равно делалось дурно и гадливо. Мэйр слишком отчетливо помнила, какими злобными и остервеневшими могут быть эти кроткие оленьи глазки.

— Вам здесь нечего делать, Грегор. Я вылечу Себастьяна, он будет в порядке.

— Вот как? — Грегор горестно вздохнул. — Значит, этот великосветский палач и мерзавец, — кивок в сторону ехидно ухмыляющегося Фалько, — воспользовался вашей добротой, сделал из вас поводок для монстра. Ах, Мэйраэн, вы, конечно, совсем не понимаете…

— Да это вы не понимаете ровным счетом ни хрена! — отрезала Мэйр. — Грегор, вашу ж мать, прекратите нести чушь! Это просто мальчик, который десять лет жил незнамо где и не получал надлежащей медицинской помощи! Почему вы называете больного человека монстром? Где ваше хваленое сопереживание? Вы же такой из себя пресветлый праведник!..

— Тихо, подменыш, а то опять ёжиком станешь, — подал голос Фалько, не скрывающий злорадного веселья. Тошно делалось, стоило лишь представить, как треклятый менталист прохаживается по великой любви «пресветлого праведника» к одной конкретной остроухой персоне. — Эй, Грегор, а девчонка ведь дело говорит. Лично мне насрать на твоё сочувствие, однако же твоё счастье, что мне сейчас некогда выбивать из вас дурь. Давай ты со своими мудозвонами быстренько исчезнешь, а я сделаю вид, что вас здесь не было. Идет?

Угрозой Грегор не впечатлился; напротив — фанатичный огонек в темных глазах разгорался всё ярче. Он ступил с нижней ступеньки на каменный пол; перешагнул через трупы боевиков, брезгливо приподняв подол белоснежной, идеально отутюженной мантии, и замер прямо напротив Фалько.

— Но я же здесь, Уилл. И крайне недоволен тем, что вы притащили в столицу столь опасное… — он глянул на Себастьяна и презрительно скривился, всем видом выражая омерзение, — существо. Думаешь, я не знаю о его подвигах? Отнюдь! Наслышан! Полторы дюжины трупов за несколько дней! А вместо того, чтобы упечь преступника на опыты в некромантский гадюшник, его усыновляют всем Темным Кругом. Что, твоя Рангрид уже приготовилась подтирать сопли?