Собравшись, я по привычке закинул в рюкзак все необходимое для ритуалов и, прыгнув в машину, двинулся в парк.

За двадцать минут хождений по “Центральному” я был неприятно удивлен. С момента первого разговора с Бароном я не особо посещал парки и не ожидал увидеть их настолько изменившимися. Исчезли родители с играющими детьми, не видно было прогуливающихся стариков по дорожкам – обычных завсегдатаев парков. Аттракционы, слегка присыпанные снегом, наводили какую-то запредельную тоску и жуть.

Очередной круг привел меня к театру музкомедии. Он весь был обнесен полицейскими лентами. “А с театром-то что?” – мелькнуло в моей голове. Перед импровизированным ограждением стоял стильно одетый мужчина и что-то негромко вещал:

– Они вернутся. Все обиженные, все невинно убиенные. Они вернутся. Они уже рядом и ждут своего часа. Они ждут владыку, чей путь озарит изумрудное пламя. Они вернутся и настанет время Страшного суда, – его тихий, замогильный голос, казалось, разносился по всей окрестности, а он стоял, пошатываясь, и продолжал говорить одни и те же слова, что-то сжимая в руках. Подойдя ближе, я увидел кровавые потеки на его лице. Резко развернувшись, он посмотрел на меня обезображенными пустыми глазницами и, подняв руки, сказал. – Я тебя вижу. Ты можешь. Даруй им покой. Отпусти их. – На его раскрытых ладонях лежали человеческие глаза.

Я отшатнулся. Прогулка по Центральному парку повергла меня в прострацию. А я все никак не мог найти Еву.

Я ушел на другую дорожку и буквально через пару минут наткнулся на троицу патрульных. С момента введения комендантского часа днем я видел их впервые.

– Сержант Кравченко, ваши документы, – сказал мне самый мордатый из них.

– Сержант, а в чем проблема? – я протянул ему паспорт. После недавних событий я решил, что привычка таскать его постоянно с собой, мне может пригодиться.

– Разыскиваем преступника, вы подходите под ориентировку.

– Почему у вас рука замотана? – неожиданно спросил один из патрульных.

– Дома ремонт делал, порезался.

– Пройдемте с нами, – он показал на уазик.

– А с какой радости? Документы я предъявил, гражданский долг выполнил. У меня дела, – делать мне больше нечего, как идти с вами.

– Согласно постановлению правительства новосибирской области №314 часть вторая подпункт “б”, мы имеем право задерживать подозрительных личностей, – судя по тому, как от его зубов отскакивало постановление, заучил его он качественно. Пришлось идти вместе с ними к машине, хотя очень хотелось просто положить этих уродов и свалить.

– Ахметов, пробей гражданина по базе, – сержант кивнул на чернявого патрульного.

Пока он связывался с базой, оставшиеся пытались меня спрашивать, есть ли что запрещенное, что тут делаю и прочую чушь. У меня создалось впечатление, что ребятки просто искали повод, чтобы раскрутить меня на деньги.

– Сержант. Послушайте сами, – краем глаза я увидел, что Ахметов, даже несмотря на смуглую кожу, побледнел. Сержант, послушав несколько секунд кого-то на другом конце телефона, шумно сглотнул и повернулся ко мне.

– Держи документы и вали отсюда.

Что там произошло – черт его знает, но меня не требовалось просить дважды.

– Вы бы обратили лучше внимание на гражданина возле театра,  – бросил я им уходя.

Забрав документы, я решил сделать еще один круг, но все так же безрезультатно. Я даже не ощущал ее присутствия в парке. “Что ж, придется сделать по-другому”.

Не знаешь как решить задачу – найди того, кто сможет ее решить. Я вспомнил о господине Бризе, лоа лесов и холмов – это был идеальный выбор для такого поиска.