Матрос только весело рассмеялся, отрицательно покачав головой.

– Лучше этого не делать. Никогда, – сказал он, сунув руку в лежащий рядом мешок.

Пошарил. Вытащил бронзовый кубок. Протянул.

– На вот. Только сразу верни.

Рус кивнул в знак благодарности.

Феодора выпила весь кубок фактически за пару глотков.

– Еще? – невольно пожалел ее Рус.

Но она отрицательно покачала головой, решительно берясь за тряпку, и он понес кубок обратно.

– Ты узнай там про завтрак, скоро ли будет готов? – только и сказала она ему вслед.

Снова вернулся к коку. Присел на корточки возле огня, с удовольствием вдыхая запах приготовляемой пищи.

– Помощь нужна? – поинтересовался он на всякий случай – вдруг на кораблях пассажиры также должны принимать участие в приготовлении пищи?

– Нет, – отрицательно покачал головой матрос, весело улыбаясь. – Я – Хорив, – протянул он правую руку (как символ дружеских намерений – мол, нет в ней никакого оружия). – Но все меня зовут Рив.

– Рус, – ответил бывший раб, пожимая руку в ответ.

– Слушай, ты склавин? – поинтересовался Хорив.

– Нет, я из племени русов. Русич.

– Рус из племени русов, – ухмыльнулся кашевар. – Кличка, значит. – И он вопросительно посмотрел на юношу.

Но Рус только пожал плечами.

– Ясно, – протянул Хорив, поворачивая шпажки. – Ант, значит.

Рус промолчал, не собираясь объяснять ему, что анты – это всего лишь союз разных племен, а не какой-то отдельный народ. Хорив между тем подал ему одну из шпажек. Рус взял, кивком поблагодарив. И тут же вонзил зубы – голоден уж очень. Было горячо, сочно и вкусно.

– Ты, случаем, знаешь что-нибудь про Херсонес? – настороженно поинтересовался Рус, быстро прожевав и проглотив первый кусок мяса.

Эйфория от свободы как-то быстро прошла и голову тут же заняли более насущные мысли. А в этот город русы, да и их соседи, свозили пшеницу, мед, меха и много чего другого в обмен на всякие заморские товары и, если бы он только добрался до него, то, считай, был бы уже почти дома.

– Слышал, – равнодушно пожал плечами Хорив.

– Знаешь как добраться? – всколыхнулся Рус, впрочем, тут же приняв равнодушно-безразличный вид. Ему очень сильно захотелось домой! Так что он, сквозь волнение вдруг увидел родные края и остро почувствовал запах русского леса! Неужели?!… – закралась робкая испуганная мысль.

Кашевар покачал головой.

– Знаю только, что большей частью все время навстречу утреннему солнцу и вдоль берега. И все на этом.

Рус невольно расстроился, стараясь не показать виду и не дать каких либо подозрений.

– Кстати, вот эти уже готовы, – произнес кок, выдергивая из отверстий три палочки – с мясом, хлебом и овощами. – Можешь отнести своей.

И Рус быстренько сложил указанные шпажки на протянутый кашеваром плоский кусок коры и быстро понес Феодоре – чтобы не остыло.

А кок постучал железкой о железку и другие матросы стали подтягиваться на завтрак, ловко выскакивая на палубу из узких люков.

Рус осторожно, чтобы не уронить поднос, открыл дверь. Вошел в каюту. Феодора уже снова лежала в своей кровати.

– Завтрак, – только и произнес он, ногой прикрывая дверь за собой.

– Замечательно! – воскликнула девушка, быстро приподнимаясь и облокачиваясь на деревянную стенку.

Рус приблизился. Протянул дощечку. Девушка поспешно схватила ее – видать давно уже не питалась нормально. Торопливо пристроила у себя на коленках. Взяла ближайшую шпажку, с нескрываемым наслаждением втягивая мясной аромат. Решительно впилась зубами, энергично двигая челюстями.

Рус терпеливо ждал.

– А знаешь – довольно вкусно, – заметила девушка, с удовольствием зубами снимая с прутика сочный кусок мяса. – Я ела много разных дорогих и экзотических яств. Но… Нет ничего лучше простой пищи, – добавила она, осторожно снимая белыми зубами горячие овощи с другой шпажки.