Вот все и встало на свои места. Так то ожидание подлянки – куда хуже самой подлянки.

– Кажется, вы заблудились, – слово взял второй «бандит», державший в руках самодельный кистень.

Интересно, он им в таком узком помещении не боится в голову себе же заехать? А стоило бы.

Надо признать, на нормальных грабителей это двое тянули мало. Худые, угловатые, в лохмотьях… Обычные городские бедняки, решившие, что взять в руки орудие убийства вместо орудия труда значит раздобыть себе десяток, а то и сотню, золотых без забот.

– Юноши, боюсь, вам стоит покинуть это место и впредь получше выбирать себе занятие. Честный труд как-то лучше глупой смерти в этих коридорах, не так ли?

– Эй, заткнись и отдавай деньги! И твоя спутница тоже! А то мы вас пристрелим! – тот, что с кистенем, ткнул свободной рукой на арбалет товарища, словно кто-то из нас мог его не заметить, – и драгоценности снимайте с себя, я вижу, у тебя на шее цепочка есть – отдавай!

– Может тебе еще и меч отдать? – откровенно потешаясь спросила я.

Нелепы. Эти парни правда были нелепы. А сражаться с нелепыми врагами – себя не уважать.

– А как же! И доспех! – глаза у арбалетчика загорелись.

– Хм. Заманчивое предложение, – я посмотрела на направленный мне сейчас прямо в грудь арбалет – и шагнула вперед.

Парнишка, что его держал, дернулся всем телом – но болт не выпустил. Убивать вот так, смотря в лицо, мало кто умеет. Это куда сложнее, чем кажется. Я шагнула еще раз, показательно держа ладони на виду и не пытаясь атаковать. Еще шаг. У того, что с арбалетом, затряслись руки. Еще шаг.

– Если хочешь меч – то возьми его, – я повернулась боком. – Не хочу чтобы меня случайно подстрелили, так что доставайте все сами.

Арбалетчик неловко дернулся от такого предложения, и только сильнее сжал самострел. Но его товарищ купился на идиотскую фразу и шагнул вперед, оттесняя своего дружка и протягивая руку к моему мечу. Что ж – жадность до добра не доводит. Поймать ладонь горе-грабителя оказалась проще простого, как и вывернуть ее в нужную сторону.

В этот момент тихий шелест чужих слов и поток сладковатой пряности пронесся мимо, обволакивая стрелка. Лицо его тут же осоловело, глаза закрылись, и он сполз по стене, обнимая свой арбалет как невинное дитя игрушку. Похрапывать «грабитель» стал еще в падении.

Я позволила Огню стечь по пальцам, прижигая липкую кожу соратника уснувшего парня:

– Грабить нехорошо. Владыки наказать могут. Слышал об этом?

Тот не ответил, и несмотря на мой захват, попытался взмахнуть кистенем. Вот правда – дурак. Я рванула его ладонь в сторону, попутно лишая парня равновесия. Судя по треску костей – в следующий раз этот оборванец явно задумается перед тем, как руки тянуть куда не надо. Рухнул на пол он не слишком элегантно, зато вставать не пытался, тихо поскуливая.

– Думаю, теперь слышал, – заметила неестественно высоким голосом подошедшая чародейка.

На ее руке плясали какие-то злые пряности.

– Не нужно магии, – примирительно заметила я, – они больше не опасны.

– Да. Милые котики.

– Скорее – глупые щенки, – усмехнулась я, забирая арбалет у спящего и ломая его ногой.

– Кай, Болт, немедленно прекратите! Они спасли мне жизнь, а вы…

По проходу к нам несся бледный Калеб. Без кольчуги он выглядел, надо признать, не сильно лучше этих двух оборванцев. Неплохо бегает, кстати, для почти умершего недавно. Пусть и платит за это неестественной бледностью.

Парень с кистенем попытался собраться кучу и подняться, но кинул на меня взгляд – и передумал.

– О, вы и сами справились, – облегчение в словах Калеба было весьма явным. – Прошу прощение за это недоразумение. Пойдемте, дамы, выпивка в «Крысе» за мой счет.