Я встала напротив, уперла руки в бока и застыла. Признание цесаревича звучало так искренне, и мне не терпелось услышать продолжение.

— Лин, следуя указаниям Императора, не позволил мне сойти с корабля, — пояснил цесаревич. — Но привел тебя на допрос. Так я узнал, что заблуждался насчет наемников.

Он замолчал, но меня такой ответ не устроил. «А что потом?!» — хотела крикнуть на всю каюту.

Не рискнула. Но цесаревич не стал больше мучить меня ожиданием. Выждав секунду, продолжил:

— Отец спросил, что подарить мне на день рождения. И я предпочел телохранителя. Император вознегодовал, но слово сдержал. Отпустил меня на Тифон и позволил самому сделать выбор.

Сказать, что я просто ошалела, значит, не сказать ничего. Телохранитель может быть кем угодно, но чтоб подарком на днюху?.. Об этом слышала впервые.

— Не думай, будто стала всего лишь прихотью императорского отпрыска, — фыркнул цесаревич. — За двадцать с небольшим лет мне до того надоели постные физиономии слуг и услужливые маски гвардейцев… Всегда хотел иметь кого-то рядом, но отец не позволял даже щенка завести. Он учит меня быть жестким и избегать привязанностей. Потому и наставников постоянно меняет: Лин, к примеру, второй за прошедший год.

— Я не щенок! — вырвалось у меня.

Его Высочество рывком спрыгнул с постели. Подошел слишком близко. Так близко, что я уловила памятный до боли древесно-мускусный аромат. Сильные ладони обхватили мои запястья. Яростный взгляд голубых глаз прошил до пят.

— Знаю. — Его теплый голос окутал меня махровым покрывалом. — Я просмотрел всех «птенцов», но ни один не вызвал во мне желания приручить. Только ты.

Он спохватился и отпрянул. Лицо его искривила насмешливая улыбка.

— Люблю сложные задачки. А ты, мой закаленный орешек, как раз из таких.

Словно забыв о моем существовании, цесаревич откинул край покрывала и забрался на кровать. Взбил подушку и с видимым удовольствием уткнулся в нее носом. Не поднимая головы, похлопал по другому краю постели.

-- Ложись, подробности совместной жизни обсудим потом. Для начала нужно выспаться.

— Это Вы мне? — вопросила я.

Он перевернулся на спину и парировал:

— Здесь есть кто-то еще?

Я поджала губы и недовольно проворчала:

— Телохранителям не положено спать в одной койке с хозяином. Рядом посижу.

В подтверждение своих слов я подтащила к ложу массивный обитый мягкой тканью стул. Оседлала его и облокотилась на спинку.

— Так дело не пойдет, — возразил цесаревич. — Не хочу, чтобы телохранитель падал с ног от усталости.

Он поднялся, задумчиво поворошил волосы у себя на затылке и выдал:

— Придумал!

Распахнул дверки шкафа и стащил с полки длинный охотничий нож. Положил его посередине кровати лезвием вверх.

— Вообще-то рыцари использовали для этих целей мечи, но у меня таковых нет. Ложись! Теперь не боишься?

Я фыркнула и поднялась. Выглянула в коридор: Лин все же выставил охрану. Двое дежуривших возле дверей гвардейцев посмотрели на меня недобро, с усмешками.

Я так же мрачно кивнула им и заперла каюту изнутри. Вальяжно прошествовала к ложу. В отместку легла так близко к хозяину, что рука коснулась холодного ребра ножа.

— Я и раньше не боялась, — удостоила цесаревича ответом.

— Вот и славно, — заключил он.

У корабля заработали гипердвигатели. Но я напрасно готовилась встретить перегрузку — потрясающий мощный крейсер тщательно оберегал могущественного пассажира. И его провожатых.

— Раз уж мы спим в одной постели, предлагаю перейти на «ты», — сонным голосом пробормотал цесаревич. — Только не говори, что так тоже не положено. Зови меня Давид, а лучше — Дэв, мне так больше нравится.