Вот и мужчина, вступив с нами в спор и доказывая всю необходимость своего присутствия в этом месте, получил достойный отпор и отбыл жаловаться кому-то на нас. Ну-ну, нам ли не все равно?

– Еще и наследил, – пробормотала, а потом как присмотрелась, – ну и гад!

– Вот, я же говорил! – мужчина вернулся с подкреплением в виде директора фирмы, с которым мы утром подписали договор.

– Стой где стоишь! – приказала и сощурила глаза.

– Вот, они так себя и ведут! Что за воспитание?! – верещал на всю комнату работник фирмы, вот только его свирепый и недовольный вид меня совсем не трогал.

– Вышел вон из комнаты! И ботинки свои помой, как в говно наступать, а потом его разносить везде, так мы первые, а как за собой убирать, так никого не дождешься!

Мужчина покраснел, потом побледнел и посмотрел на начальника, тот в свою очередь с перепуганного лица работника перевел взгляд на его ботинки и поморщился.

– А я все думаю, чем же так воняет. Выйдите из моего кабинета!

Тут уж я успокоилась, но противное пятно покоя не давало, хорошо еще оно тряпкой хорошо убралось, плохо, что тряпка была относительно чистой, такую теперь только выкидывать.

– Прекрасная работа, – похвалил нас мужчина, – спасибо за сотрудничество. Надеюсь, оно у нас будет не последним.

– Всегда рады помочь, – радостно сообщила Кристина и тяжело вздохнула. Да, мужчина был хоть куда, высокий, черноволосый, статный и очень привлекательный, жаль только, ему от нас нужно было совсем не то, что хотелось бы дать… Я про заботу, если что, а не про то, о чем некоторые подумали. Ай-яй-яй, как не стыдно!

Собрав свой многочисленный инвентарь, стали перетаскивать его в фургон, который приобрели полгода назад, до этого на такси катались, но как же было неудобно! Пришлось отучиться на права, зато теперь мы вольны и ни от кого не зависим. За покупками хорошо приезжать стало, можно было грузить в багажник все, что угодно.

– Слушай, – проговорила я, – ты сегодня была похожа на бабу Варю.

Я даже хихикнула, вспоминая техничку из школы, которая гоняла всех. Женщиной она была суровой, по мытому полу ходить запрещала, могла и тряпкой огреть, а еще после уроков с проверкой ходила по классам. Вот не дай Бог под чей-нибудь партой найдет мусор, все – хана всем. Ее даже директор боялся, чего уж говорить о других. Кстати, возможно по этой причине в кабинетах и на лестничных клетках всегда было чисто, да и общее поведение в школе было крайне хорошим. Те, кто вел себя плохо, шли к бабушке Варе на беседу. Выходили при этом из подсобки не просто задумчивые, но и молчаливые.

Несчастные дети….

– Вот ты вспомнила! – рассмеялась подруга, – а помнишь, как она Петрова за ухо поймала?

– Еще бы, он тогда карандаш точил прямо за партой!

Мы согнулись пополам, смеясь от души, потому что школьные времена были самыми лучшими.

– Кстати! А тетя Зина с ВУЗа?

– Мне до сих пор кажется, что она с бабой Варей сестры, – снова рассмеялась подруга, – методы воспитания схожи. Только у одной была тряпка, у другой веник!

Всю дорогу до офиса мы вспоминали двух старушек, которые оставили в нашей памяти неизгладимое впечатление. Я готова описать и одну, и другую хоть сейчас! Они до сих пор перед глазами стоят, хотя сколько времени прошло? Платочки эти, повязанные как банданы на голове, юбки длинные, на ногах мягкие тапочки, которые, кстати, не скользили никогда. И неизменный пуховый платок, что в холод, что в жару. Женщины обвязывали одним платком поясницу, второй всегда накидывали на плечи. Однако, даже несмотря на свою хрупкость, были они очень подвижными и живыми, а еще ворчливыми.