Я думаю, что это чрезвычайно опасная и весьма нежелательная программа – создание в Соединенных Штатах подразделения русской секретной службы, которая предположительно имеет цель проникнуть в различные государственные учреждения для выведывания секретов…

Ввиду потенциальной опасности в такой ситуации я хотел привлечь к ней ваше внимание и в дальнейшем буду сообщать вам любую информацию, которую буду получать по этому вопросу.

Искренне,

Дж. Эдгар Гувер».

Проблема была в том, что сам президент отправил Донована с заданием в Москву – его и посла США У. Аверелла Гарримана – встретиться с министром иностранных дел Советского Союза Вячеславом Молотовым. Они ходили в штаб-квартиру советской разведки на улице Дзержинского, названной так в честь руководителя службы шпионажа и террора при Ленине. Они встретились с начальником советской внешней разведки генералом Павлом Фитиным и его заместителем. Этим заместителем был Гайк Овакимян – тот самый шпион, который руководил операциями советской разведки на протяжении восьми лет до ареста в Нью-Йорке сотрудниками ФБР, а затем был отпущен на свободу по указанию Госдепа летом 1941 года. Четверо участников встречи подняли тост за открытие американской базы в Москве и советской базы в Вашингтоне. Сталин быстро дал на это свое официальное разрешение.

11 января 1944 года Донован пошел к Рузвельту получать разрешение. Они сидели в зале с картой – центре разведки в Белом доме. Донован указал на преимущества контактов с советской разведывательной службой в войне против Гитлера, которые были весьма значительны. Что же касается вопроса о ведении советскими шпионами работы в Америке, он сказал президенту: «Они уже здесь».

Президент провел сделку Донована в обход начальника штаба вооруженных сил адмирала Уильяма Д. Лихи. «Плохая идея», – сказал Лихи и переадресовал ее военачальникам сухопутных войск. Они рассказали о ней Гуверу, и тот ринулся в бой. Он отказался позволить Советам открыть новую разведывательную базу в нескольких кварталах от Белого дома. Он подозревал – и справедливо, – что русские проникли в Управление стратегических служб Донована, и один из его ближайших помощников шпионит в пользу Сталина.

Гувер подчеркнул эту угрозу в служебной записке министру юстиции, доверив Биддлу чрезвычайно секретную информацию о том, что советские шпионы находятся на территории Донована. Биддл указал президенту на последствия. Во-первых, закон о регистрации иностранцев потребует, чтобы советские шпионы указали в специальной форме свои личности. Во-вторых, эти бумаги – это документы, которые можно разгласить; если общественности станет известно об этой договоренности, это может иметь политические последствия. И в-третьих, как предупредил Гувер, Советы пытаются украсть самые большие секреты правительства Соединенных Штатов. Адмирал Лихи официально сообщил Доновану, что эта договоренность расторгнута. Дикий Билл проиграл главное сражение.

Теперь Гувер начал обдумывать, как взять в свои руки контроль за разведкой Соединенных Штатов, когда война закончится. Он видел себя главнокомандующим силами антикоммунизма в Америке. ФБР в сотрудничестве с военными защитит свое государство, планируя распространить свою власть на весь мир.

В то время под началом Гувера было 4886 спецагентов при поддержке 8305 человек вспомогательного персонала – это было пятикратное увеличение с 1940 года, а бюджет вырос в три раза по сравнению с предвоенным временем. ФБР отдавало более 80 процентов своих денег и людей национальной безопасности. Это была самая большая группа людей, призванная бороться с коммунистической угрозой.