Вы хотели видеть меня в плавательной шапочке, Андрей Валерьевич?

Тогда готовьте спасательный круг, Алиса Коваль объявляет морской бой!

(1) Вили — это трюк, заключающийся в езде на мотоцикле на одном заднем колесе.

5. Глава 5.

Андрей

Этот воротник форменного поло раздражает кожу на шее, пропитанную хлоркой. Провожу ладонью по затылку, стирая влажные капли пота. Меня душит этот воротник, но правила Комплекса, которые были разработаны совместно со мной, обязывают ношение форменного спортивного костюма: эластановые шорты или трико и белая футболка-поло с логотипом Комплекса.

Вхожу в бассейн, выхватывая своих пацанов, дуркующих у стартовой тумбы. Это самая старшая группа пловцов и самая проблемная. Подростковый возраст, когда гормоны диктуют тебе забить на спорт и вкусить прелести молодости или, наконец, определиться с тем, что тренировка — твоя единственная и любимая подружка. А помочь разобраться в себе и в своем хочу-не хочу ребятам помогает жена Макса, Александра, наш штатный психолог.

— Андрей Валерьевич, здравия желаем! — смеясь, выпрямляются парни, когда замечают меня.

— Вольно. Здорова пацаны. А где Пряхин? — прохожусь по лицам ребят.

— У него отит, — хохотнув, сообщает Рогозин.

— Сегодня отит. А на прошлой неделе что было? Понос? — смотрю каждому в глаза.

Пацаны ржут, а мне не до смеха. Это как раз то, о чем я говорил. Илья Пряхин, толковый перспективный парень, рубит свое спортивное будущее на корню. В последний месяц он переболел всем придуманным говном, каким только можно. У него родственница в поликлинике работает и спонсирует его справками. Придётся снова в гости наведаться. К Саше он принципиально не ходит, типа западло реальному пацану, чтобы в его башке копались.

— Так. Ясно. Кистевые лопатки (1) берем, — киваю в сторону открытого стенда с профессиональным снаряжением.

— У-у-у… — гудят мои оглоеды. — Фартлек? (2)

— Он самый. Тёмыч, че стоим, кого ждем? — рявкаю на пацана. Нервозность зашкаливает. То ли долбанный воротник так упорно раздражает, то ли стрелка часов, приближающая время занятия со стервой. Даю руку на отсечение: она не придет, но откуда-то изнутри я ловлю себя на мысли, что хочу, чтобы она пришла. Черт его знает, что за метаморфозы такие.

— Какие брать? — бурчит Артем, скосив недовольную физиономию. Вот еще один пример подросткового протеста. — Колобашка нужна? (3)

— Тема, у тебя какие-то проблемы? Самые маленькие берите. Без поплавка сегодня.

— Нет у меня никаких проблем, — бубнит себе под нос.

— А че сопим тогда? Резче давайте, — хватаю свисток, болтающийся на пупке, и даю команду.

— Пацаны, слушай сюда. Сегодня работаем 1600 метров. Да, Тём, да, — перевожу внимание на растущего бунтаря, замечая его очередное недовольство, — но, если тебя что-то не устраивает, здесь никто никого не держит, — показываю в сторону двери. Пацаны замолкают и смотрят на меня с удивлением. Обычно Андрей Валерьевич — добрый папа, жестить у нас по части Филатова. Но сегодня, кажется, проблемы с самоконтролем у меня, что нехило напрягает. Снова смотрю на время. Без одной минуты. — Итак, 1600 метров кролем. Начинаем со свободной сотки, следующую — раскатываем. Интервал отдыха плывем ниже критической скорости. Всё понятно?

Когда получаю утвердительные кивки, даю гудок:

— Тогда работаем.

В тренировках со старшей группой есть свои плюшки: не нужно вдаваться в технику, ты тупо отрабатываешь с пацанами навыки и, сидя на банкетке, разносишь за косяки.

Пацаны расходятся по тумбам.

Принимают стойку.

Свисток.

Но парни не торопятся нырять, забив на мою команду старта.