В просторной гостиной стоял сервант, старинный резной секретер, широкий диван и два кресла, обитые матово-коричневой кожей. Кроме того, еще имелся торшер, массивная радиола «Беларусь» и новенький телевизор «Рубин-106» – красавец на тонких ножках.

– «Рубин»! – осматриваясь, с завистью протянул Игорь. – Между прочим, четыреста двадцать целковых!

Бывают такие люди, которые все меряют на деньги. И не люди вовсе, а так… Вот и вертлявый, похоже, был из таких.

– С собой не унесем. – Карай шмыгнул носом и подошел к секретеру. – Однако поглядим…

Снова звякнула отмычка. Послышался скрежет.

Напарник между тем тщательно осматривал сервант.

– Ага! – Уже через пару минут он с торжествующим возгласом извлек из хрустальной вазы три золотые цепочки, пару изящных сережек и перстень с массивным синим камнем.

– Сапфир, однако!

Карай тоже не тратил время зря – выгребал из секретера толстые пачки денег и перевязанные бечевками облигации.

– Однако, тут уже тысяч на двадцать!

– Да это для него так… тьфу! – расхохотался Игорь. – Думаю, главное он на даче держит, в тайнике.

– Ничего. Бог даст – пощупаем и тайник…

Игорь вдруг громко чихнул:

– Ну и пылища!

– Тихо! Услышат! – вздрогнул напарник.

– Да никто не услышит. Тут такие стены – хоть оперы пой – арриведерчи! Ага… – Луч фонарика уткнулся в висевшую на стене картину в узенькой золоченой раме.

– Мазня какая-то, – презрительно выдавил Карай.

Игорек усмехнулся: