Семь швов и ни единого «прости».

- Кажется ты и правда забыла, кто твой отец, Самар.

3. Глава 2

- ... Я уверена, - слышу окончание фразы мамы, когда подхожу к ним с отцом ближе.

Она отступает, и дает возможность рассмотреть меня его категоричному взгляду.

Папа так долго смотрит на меня, и я фактически слышу, какая я «падшая девка» в таком наряде, на котором настояла мама.

Мы долго спорили сегодня, однако и она умеет убеждать, немного подавляя своим словом. В итоге я стою как под микроскопом, а не она.

Руки вспотели, и я принялась ими сжимать сумочку, чувствуя, что у меня от этого действия сводит мышцы.

Отцовская челюсть почти скрипела от того, что он ее сильно сжимал. А глаза, они прожигали во мне дыры. До этого спокойная мама и сама подтянулась и выпрямила спину начав озираться на отца.

- Плечи, - только и сказал, повернув голову в мамину сторону.

- Что плечи? – почти улыбаясь спросила, видимо поняв, что буря миновала.

- Слишком открытые. Будто сейчас упадет тряпка с нее. Итак, обтянуто все слишком сильно. Сегодня пусть так идет, но плечи укрой.

- Я сейчас принесу шелковый платок, - спохватилась, а я выдавила из себя застрявший воздух, который превратился в ком.

- Быстрей. Мы можем опоздать, - раздражительно сказал, посмотрев на часы.

- Пошли, Самар...

Пытается меня забрать с собой, но папа останавливает.

- Нет, сходи сама. Дочь пусть со мной останется.

Испуганно смотрю на него, но лицо бесстрастно и не понять, что он хочет сказать, не просто так ведь он оставил меня тут не позволив уйти.

- Думаю у тебя много вопросов, Самар. Времени отвечать на них у меня нет, поэтому слушай и запоминай. Назад мы больше не вернемся. Это наш новый дом. Здесь мы под защитой, которой там были лишены. Поняла? – киваю не отвечая вслух, потому что он не любит этого. - Ты моя дочь. Ты мое лицо. Алиева. Думай о том, что говоришь, с кем говоришь. Если я знакомлю тебя с каким-то человеком, значит это важно. Правила остаются прежними. Мы идем на ужин к человеку, который имеет «вес» во многих сферах нашей жизни и этом городе особенно. Этого достаточно, чтобы ты поняла, насколько серьезен этот выход?

- Да, отец.

- Ступай и оденься. Этот вечер исключение, но потом чтобы выбросила эту тряпку.

- Да, отец.

На негнущихся ногах ухожу от него сразу же попадая в руки к маме.

- Все хорошо? – взволнованно спрашивает.

- Да. Напомнил о поведении и приказал выбросить платье как вернусь домой.

- Вот видишь, я же говорила что одобрит.

Опускаю эту тему переводя в другую, более важную как мне показалось.

- Он сказал, что отныне будет знакомить меня с людьми. Что это значит?

- Может быть ищет тебе мужа?

- Так скоро? Мы же только переехали сюда.

- Тебе двадцать, Самар.

- И что?

- Этот разговор может подождать, - крепит на платок красивую брошь соединяя концы шелка и поторапливает на выход. – Отец ждет. Пошли.

В машине стоит гнетущая тишина от самого дома и до конца поездки. Только когда мы подъезжаем к большим и высоким воротам, с непроницаемым забором папа становится собранным, готовясь на выход.

Вылезаю из машины и оказываюсь внутри большого двора, красотой которого является не огромный дом, а бесподобные разнообразные цветы, растущие в двух прямоугольных клумбах, разделяя собой двор на три подъездных дорожки.

Дома подобные этому я уже встречала. Такими не удивишь давно. Они перестали казаться роскошью. И не потому, что они не красивые, а я просто избалованная принцесска. Я знаю кто скрывается за дверями этих особняков. Вот в чем разница.

Я бы предпочла иметь небольшой и уютный дом, внутри которого льется теплый свет и царит счастье, чем дворец, безликий и холодный во всем своем великолепии.