7. Глава 7

Корзина очень быстро наполнилась корнями бересклета, кусты тут росли густо и я копала не всё подряд, а прорежала заросли с заделом на будущее. Если дело с моим непромокаемым зельем пойдёт, то и бересклета понадобиться много, а в такой гущине кустики росли тоненькими и хилыми, отдавая все силы в борьбе за место под солнцем.

Мося всё это время была рядом, отгоняя от меня стрекоз и больших разноцветных бабочек, изображая грозного сторожевого кота. В общем – была настоящей умницей: далеко не отходила и мне не мешала.

Очистив корешки от земли, я аккуратно складывала их в корзину. Приподняла. Ох! Тяжёлая получилась! А ни вид кучка была не такой уж и большой. Я как обычно увлеклась и не заметила, что корней набралось слишком много.

Запрокинув голову, прикрыла глаза ладонью, глядя на солнце. Судя по всему, время едва перевалило за полдень. Значит можно слегка подкрепиться, отдохнуть и собираться в обратный путь.

Мосяня, пожевав предложенный ей кусочек лепёшки, быстро потеряла к ней интерес, отправившись охотиться на прыгучих кузнечиков, правда время от времени посматривала в мою сторону и старалась далеко не отходить. Взрослеет, моя красавица!

- Ну, что, домой?! – я поднялась с травы, стряхивая на землю хлебные крошки. Воду я собой не брала, потому что тут неподалёку есть родник, там и напьюсь. Таскать с собой лишний вес в моём положении не лучшее решение.

Родник бил ключом из-под расколотого надвое камня и узеньким ручейком убегал в сторону болот. Я опустилась на колени, зачерпывая воду в ладони. Холодная, аж зубы стынут!

Мося с разбегу подбежала к ручью, видимо решив поиграть, намочила лапы и с возмущённым мявом прибежала ко мне жаловаться, на ходу смешно потряхивая лапами. Пришлось брать её на ручки и успокаивать.

Вот теперь точно домой! Я вернулась к корзине, закинула на спину свою котомку с инструментом, Мосяня забралась ко мне на плечо, впиваясь крошечными острыми коготками в плотную ткань рубахи. Несмотря на жару, отправляясь в лес, приходилось надевать одежду с длинными рукавами, а на голову повязывать платок. Такая экипировка должна защищать сборщика трав от веток, острых шипов и колючек репейника. К тому же вся одежда пропитана специальным составом, отпугивающим насекомых – а в лесу от них просто спасу нет! К тому же благодаря этому запаху моя персона совершенно неинтересна диким зверям, на их придирчивый нюх пахну я невкусно.

Обратный путь обещал быть долгим, перекладывая корзину из руки в руку, время от времени я останавливалась, тихонько ругая себя за жадность. Пару раз даже порывалась отложить часть корешков в приметном месте и вернуться за ними позже, но немного отдохнув, вновь бралась за плетёную ручку, обещая себе:

- Вон у той сосны точно отложу половину!

Но дойдя до сосны, останавливалась, отдыхала и вновь, пыхтя, тащила полную корзину дальше. Посторонний, не свойственный лесу шум я услышала на одной из таких передышек. Кто-то громко стонал. Я напряглась, прислушиваясь. Звери так стонать не могут, неужели кто-то из деревенских попал в беду?

Спрятав корзину в кустах, я пошла на звук, неожиданно Мося у меня на плече выгнула спину дугой и грозно зашипела, словно предупреждая об опасности. Я заозиралась вокруг в поисках камня или другого подходящего оружия. Под ноги как раз попалась толстая длинная палка, подняв её, я осторожно двинулась дальше.

Он лежал, широко раскинув руки, в зарослях травы, усыпанной яркими сочными плодами.

Паучья трава! Вживую я её никогда не видела, но сразу узнала. В школе мы проходили экзотические виды растений, конкретно вот это обитало в пустынных землях и отличалось довольно кровожадной привычкой. Паучья трава приманивала мелких животных яркими и жутко ядовитыми плодами, парализующую свою жертву. Но на этом растение не успокаивалось, так уж получилось, что обитало оно на очень бедных почвах и поэтому научилось удобрять её довольно оригинальным способом. Оно опутывало жертву, тонкими, словно паутина усиками, на концах которых имелись острые ядовитые шипы. Корни растения в это время делали в земле ямку, куда и помещалась отравленная жертва, которую затем присыпали сверху песочком или как в нашем случае – землёй.