Что я тебе сделала?
Что натворила?
Ведь я же тебе верила,
Я тебя боготворила.
Я считала тебя джентльменом –
Потомственным, до сорок восьмого колена,
А ты оказался пустозвоном,
Не знающим ценности данного слова.
Ну, кто просил тебя
Рассказывать мне всю эту крамолу?
Как мне теперь дотянуть до конца рабочего дня,
Нормально дотянуть – без карвалола?
Что прикажешь делать мне,
Чтобы не оказаться на социальном дне?
Звонить ректору или выше сразу звонить?
Ведь за знание таких подробностей могут и из пулемета застрелить.
Ты подумал обо мне?
Теперь я, благодаря тебе, в дерьме.
И не знаю, как выбраться оттуда
И как отмыться, дерьма ведь – как от упитанного верблюда.
Так что давай уж, дорогой,
Вали отсюда, и больше в деканат – ни ногой,
А в качестве мести лютой, злой,
Оставлю тебя по итогам сессии на год второй.
А еще лучше – сразу пинком под зад,
Чтоб знал, как подставлять замдекана, как подставлять в целом деканат,
Как подставлять университет в целом,
Подставлять целенаправленно, подставлять умело.
Как глумиться над старшим поколением,
Глумиться умело, ломая стереотипы через колено с остервенением,
Глумиться с глумливой улыбкой на роже,
Вот после пинка под зад осознаешь, что тебе дороже:
Быть среди нас,
Быть рядом,
Или быть забытым легионом народных масс,
Быть разорванным человеческого гнева фугасным снарядом.
А потому что справедливость – она одна,
Она осязаема, она видна,
А ты не достоин справедливости вообще,
Доживай же век в немилости, в убогой парше!

– Стоп, хватит! – Кирилл зашел в аудиторию и проследовал на задний ряд – его излюбленное место. – Хватит визуализировать с ответом замдекана – контрпродуктивно, и, кроме того, мысленный диалог зашкаливает. А мысленный диалог – это то, с чем я по долгу службы обязан бороться изо дня в день. Иначе видеть не смогу, и внешние и внутренние враги государства возопят от радости.

Кирилл кинул сумку на парту и осмотрелся: из всех трех групп в аудитории находилось человек пять – не больше. А ведь, насколько он слышал, история оптики – предмет совсем непростой, а преподаватель (вернее, преподавательница) – очень серьезная дама и крайне ревностно относится к посещению своих лекций.

– Думаю, она с первой же минуты возьмет быка за рога, и берегитесь, ленивые! Как пить дать, устроит перепись присутствующих, а тех, кто пропустил, застращает до смерти. Дескать: «Зачет-экзамен-курсовую-работу вы мне не сдадите никогда». – Кирилл вынул из сумки ручку, тетрадку и прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Никого не волнует, что он не выспался – лекции отсидеть придется, а потом еще выдержать целый длинный день на Факультете.

В аудиторию вошла лекторша и представилась. И конечно, сразу отметила в блокноте фамилии тех, кто пришел, по группам:

– Что ж, поздравляю вас, – меланхолично продекламировала она, – первый шаг к допуску на экзамен вы сделали. Чего не скажешь о ваших безответственных товарищах, которые непонятно почему решили, что могут игнорировать мои занятия. Передайте им, что они совершили огромную ошибку, и ошибка может стать роковой. Ну, а теперь – за работу!


Краткий обзор

История оптики неразрывно связана с естественнонаучными и философскими работами мыслителей древнего мира.

Первые инструменты для оптических исследований появились в результате наблюдений за тенью, отбрасываемой предметами, за отражением и преломлением света в драгоценных камнях, в воде или во льду, опытов, сделанных с помощью линз и зеркал в Древнем Египте и государствах Месопотамии.

Мысли, гипотезы и теории древних учёных, связанные со зрительными наблюдениями, были развиты древними греческими и индийскими философами, и особенно следует выделить развитие геометрической оптики в греко-римском древнем мире. Кстати, слово «оптика» – именно греческого происхождения, оно связано со зрением.