— Я нашел их! — крикнул он, когда я только выскочила из арки. — Мой туннель проходит под городком и заканчивается в академии, а та-а-ам!..

— Быстрей рассказывай! — рявкнули мы.

— Заброшенная лаборатория, в которой когда-то наверняка проводились опыты на трупах.

— Фу, — Экей скривила курносый нос.

— Ты некромантка, — напомнил ей Чед.

Девушка сникла.

— Короче, я видел их, — Аллан горделиво выпятил грудь. — Ракель уложила Редли на стол, а сама сидит рядом и разговаривает с ним. Наверное, ждет, когда тот очнется. Руки-то она куратору связала!

— А это не похищение человека? — усомнилась я. — Законом не преследуется?

— Ракель – племянница короля, — цокнул языком Чед. — Она и есть закон. А Редли… Ох, Редли Ринт не из тех, кто побежит жаловаться на девчонку, которая сумела вырубить такого сильного мага.

— Да кто такой этот Редли? — снова задалась я вопросом. — Чего все перед ним так трясутся?

Соседи по комнате уставились на меня, как на дурочку.

— Что? — фыркнула я. — Я не читаю газет!

— Не время сейчас обсуждать куратора, его спасать надо, — Чед уже направился к туннелю. — Бегом давайте!

Мы помчались вперед. Магические огоньки порхали над нами, мерцали, свет всполохами играл на каменных стенах. Двери, решетки, снова решетки… Я едва не споткнулась, резко затормозив. За одной из решеток на жердочке сидела сова, белоснежная, с серыми крапинками на крыльях. Птица смотрела на меня огромными круглыми глазами и взглядом умоляла помочь. Не будь я заклинательницей, не увидела бы эмоций в стеклянных глазах.

— Ребята! — позвала я соседей. Те убежали уже далеко вперед, но мой голос эхом разнесся по коридору, и однокурсники вернулись довольно быстро.

— Что? — выдохнул запыхавшийся Чед.

— Надо ее спасти, — ткнула я в сторону совушки.

Парни переглянулись, а Экей заверещала:

— Ой, какая хорошенькая! Прелесть просто!

— И она страдает! — страшным голосом добавила я. — Я заклинательница, я знаю.

— Ты говорила, что не понимаешь речи животных? — нахмурился Аллан.

— Не нужно понимать речь, чтобы знать, что чувствует птичка.

Мы обернулись к клетке. Несколько минут провели в гробовой тишине. Я думала, как вынести сову из архива и не спалиться, но не придумала ничего умнее, кроме как сказать потом ректору, что сова сама меня нашла. Мол, почувствовала вожака, или что-то вроде того.

Крючок откинула Экей, а сову достала я. Тяжелая птица не сопротивлялась, вцепилась в рукав моего пальто, и так, на согнутой руке, я понесла ее в лабораторию, где пытали трупы. Исследовали, точнее.

В конце коридора Аллан жестом попросил нас молчать и тихонечко нажал на ручку двери. Тогда-то все и случилось.

Огоньки словно вдруг вспомнили, что сотворил их бездарный маг, а они уже довольно долго работают без нареканий. Светлячок Чеда рухнул ему на голову, и… нормальные магические огни – ненастоящие, не горячие, и уж тем более они не могут спалить человеку шевелюру. Но когда магический огонек делает бездарный маг, то произойти может все что угодно.

Запах паленых волос шибанул в носы. Экей заорала, Чед принялся хлопать себя по голове, а Аллан, будто не замечая проблемы, пытался всем нам заткнуть рты. Подбежал к Экей, толкнул ее, чтобы замолчала, потом ко мне. Чеду шлепнул по плечу, и только потом увидел пламя на кудрявой голове.

— О, черт… — разочарованно протянул Аллан. — Опять они жгучие!

— А ты щас будет мертвый, идиот! — вскричала Экей, отмахиваясь от своего огонька. Ее светлячок принялся метаться по коридору, долбиться в дверь, и Аллан не придумал ничего лучше, как толкнуть эту самую дверь.