– То есть вы надеетесь получить от нас помощь?

– Конечно. Не думаете же вы, офицер, что я расскажу вам все, что знаю, убоявшись этой пушки?

Женщина кивнула на направленный на нее ствол.

– А вам действительно есть что рассказать, мэм?

– Есть, можете не сомневаться.

– Тогда выводите свою команду. Мы проводим вас туда, куда вы пожелаете. Полагаю, это другое, – более надежное убежище?

– Нет, офицер. В полукилометре по галерее находятся эвакуационные катера, до которых нам самим не добраться.

– Эвакуационные катера?

– Как видите, я открылась перед вами полностью. Терять нам уже нечего, мы остались без торфа и маслянистой пены.

– Хорошо, выводите своих, а я позову напарника… Тони!

– Я все слышал.

– Как там у тебя?

– Эти твари топчутся на месте, должно быть, у мерзавца Эвистера исчерпалась фантазия.

– Постарайся заблокировать дверь, мы уходим.

– Слушаюсь, сэр.

Снова послышался стук пушки Тони, затем хлопнула стальная дверь, и в коридоре появился он сам. Джим попытался взглянуть на него глазами геллисов, получалась весьма устрашающая картина – чудовище в черной маске с растопыренными манипуляторами и пушкой.

Женщина заглянула в темное помещение и прокричала несколько слов, которые Джим не понял, несмотря на включенный лингвистический дешифратор.

В коридор стали выходить женщины в серых комбинезонах. Они испуганно озирались, прижимая детенышей к своим чрезмерно развитым торсам.

– Как далеко находится червь, которого вы боитесь? – спросил Джим, обходя геллисов.

– Там, за дверью, могут быть мелкие черви, но самый большой – метров двадцать в длину, находится на выходе из галереи к подземной реке.

«Бредит, что ли, со страху?» – подумал Джим, услышав про подземную реку. Слишком это походило на третьесортный кинобоевик.

– Этот гигант пьет тепло из воды, он сожрал двоих наших, когда мы пытались выйти туда три дня назад.

– Как вас зовут? – спросил Джим, останавливаясь напротив стальной двери, ведущей в подземные галереи. Судя по тому, что на ней был иней, тепловые черви в подземных переходах имелись. Слишком сухой воздух и низкая температура зачастую выдавали их присутствие.

– Виттара, – ответила женщина.

– Где ваши мужчины, Виттара? Почему остались только женщины и детеныши?

– Всех убили канкурты.

– Но ведь в городе не было боевых столкновений.

– Столкновения были в пригородах, в них участвовали наши мужья и сыновья. Мы все из семей полицейских, входивших в охрану исследовательского центра департамента обороны.

– Ну и где же находится этот камень, который все ищут? – попробовал схитрить Джим.

– Вот доберемся до эвакуационных катеров, тогда я и расскажу вам все, что знаю, – твердро произнесла Виттара.

– Хорошо, открывайте дверь – я готов.

Дверь распахнулась, и в свете прожекторов по коридору заметались несколько небольших червей, не зная, бежать им или нападать. Джим выстрелил поляризационным боезапасом, и уцелевшие черви бросились врассыпную, одни забились в щели, другие унеслись прочь.

– Тони, я вхожу!

– Порядок, я замыкающий.

– Офицер, через пятьдесят метров будет поворот направо. Там есть ниша, в ней крупные черви, – сообщила Виттара.

– Благодарю, мэм. Следите, чтобы ваши люди не растягивались.

– Мы не люди, мы геллисы.

– Да, мэм, конечно.

Шум шагов отдавался эхом в длинном коридоре. Освещения здесь предусмотрено не было, хотя стены строили основательно, из хорошего бетона.

– Откуда вам известен этот лабиринт? – спросил Джим.

– Он входит в сеть эвакуации. Теперь уже можно об этом говорить.

– Как насчет второй двери? Блокировать? – спросил Тони. Он прикрывал группу с тыла, а рейдеры могли увязаться за ними в коридор. Неизвестно, что за задачи поставили перед ними, но, скорее всего, им было приказано убивать всех, кто мог предоставить легионерам прямую информацию о «водородном процессоре».