– Да брось, Кэт, на что тебе падалица? Мы же друзья!

Красавица усмехнулась и головой покачала:

– На моих землях эта ежевика росла, мне и варенье с неё варить!

– Не твоих, а твоего полумёртвого господина, княгиня Лисицкая! – рассвирепел князь и схватился за нож на поясе.

Инга отшатнулась и сама не поняла, как очутилась за спиной у красавицы. «Пусть лучше она меня за дерзость в батога, чем этот упырь кишки выпустит!» Катэрина завела руку назад и точно сквозь прореху в штанах Ингу по бедру погладила. Девочка едва сдержала жалобный стон. «Матушка, не отдай!»

– Иди домой, князь! – княгиня насмешливо махнула кончиком лошадиного хлыста. Князь заскрипел зубами, глаза его налились чернотой.

– Забирай! – зловеще улыбнулся он и в один миг метнулся к беглянке, схватил её за плечо железной хваткой, вот-вот сломает куриные косточки!

– Ты всё равно вернёшься ко мне! – прошипел он полумёртвой бедняжке в лицо.

– Князь, ты портишь моё имущество! – холодно одёрнула его княгиня.

– Ну ничего, Кэтти, твой старик помрёт со дня на день, и я возьму тебя и все твои земли! И всё твое паршивое имущество!

Его Светлость сплюнул на землю, резко развернулся и пошёл, свирепо давя сапогами траву, прочь.

А Её светлость даже не удостоила взглядом соседа своего. Только по крупу коня своего похлопала и через плечико королевски-холодно растоптанной беглянке бросила:

– На лошадь садиться не умеешь, конечно же?

Девчонка рухнула на колени, как подкошенная трава. Во рту у неё пересохло, язык к нёбу прилип. Она попыталась выдавить какие-нибудь жалкие благодарности, но к смертельному ужасу поняла, что не знает ни единого достойного слова, какое возможно при госпоже сказать!

– Ваша Светлость… – только и сумела прохрипеть она.

– Да помолчи, поняла я уже! – хохотнула княгиня. Подошла к своей дрожащей добыче, взяла ладонями за костлявое лицо. Кожа перчаток такая нежная, а пахнет лютым наказанием!

Инга замерла, готовая претерпеть боль и кричать, если прочитает в глазах новой госпожи желание крови, либо молчать, если княгиня того потребует. А вот что делать, когда владычица в нос тебя целует горячими и влажными губами, она не подумала! Растерялась, зажмурилась, всхлипнула, теребит край рубахи, и слёзы злые, непрошенные на ресницах висят. А госпожа Катэрина коня своего по шее похлопала, он перед ней так и раскланялся. Подогнул точёные передние ноги и головой мотает. Катэрина повелительно промеж лопаток Ингу хлопнула:

– Забирайся! Ну, чего ждёшь, живо! – прикрикнула.

Девчонка в два счёта на крутой спине животного оказалась, а сама госпожа за спиной у неё устроилась. Обняла Ингу через живот, поводья в руки взяла:

– Не дрожи-ка! – велит. – Не съем я тебя. Я до юных свинарок не охочая!

Тронулся конь, Инга тотчас чуть не рухнула. Вцепилась в рожок седла, зажмурилась. Мысли, как зайцы испуганные, носятся. «Как это вообще люди держатся, оно ж всё шевелится, точно гора живая ходуном ходит! Ей-ей, упаду! Ох ты, матушки светы, пронеси беду стороной! Свалюсь мешком, собаке дохлой позавидую, потопчет меня копытами, и поминай как звали! Ох, правду же люд судачит, направо пойди, налево – а не уйдёшь от судьбы! Сказано мне помереть, и коли ночью уцелела, так догоняй мертвецов своих поутру!»

Долго ли ехали, не поняла она, а только конь вдруг встал. Инга открыла глаза и укусила себя за язык. Ворота высотой до небес открылись сами-собой перед госпожой княгиней. Инга онемела, оробела, дышать не смеет. Ни в жизнь она через главные ворота замка не посмела бы сунуться! Как же страшно, как муторно!..