— После обеда он придёт, — коротко ответил муж, махнув рукой, приглашая проследовать за ним, вышел из кабинета.

— Отлично, — тихонько проворчала, отправившись за Агнаром, который уже успел зайти в покои.

— Я решил, что тебе это всё понадобится, — произнёс муж, показав на сваленные на кровати вещи. Из того, что я смогла рассмотреть, там была одежда, щётка для волос, какие-то пузырьки и баночки.

— Спасибо, — поблагодарила Агнара, немного удивлённая заботой. Обычно мужчины не обращают внимания на такие мелочи.

— Диса…, — дверь комнаты была не закрыта и Гуда, замерла на пороге, заметив вождя, видимо, немного растерялась, — обед подавать?

— Да, Гуда, — ответила, взглянув на мужа, добавила, — дис Агнар решил сегодня пообедать здесь, принеси и для него.

— Дис? — растерянно уточнила служанка, игнорируя мою просьбу.

— Гуда, диса Эйва отдала приказ, не нужно переспрашивать у меня, — холодно ответил мужчина, едва взглянув на служанку. Та больше ни слова не сказав поспешила скрыться от пронизывающего взгляда вождя. А я на деле убедилась в правдивости слов мужчины и мне вдруг захотелось как-то отблагодарить:

— Я испекла для тебя торт.

— Знаю, — улыбнулся муж, негромко добавив, — не знал, что воительница Эйва, умеет ещё и печь.

— Ты многого обо мне не знаешь.

— Расскажешь?

— Нет… не сейчас, — резче чем следовало, ответила, смущённо улыбнувшись, проговорила, — может быть потом.

— Хорошо, — задумчиво протянул муж замолчав. Я тоже молчала, неловкая пауза затянулась, то досадное ощущение, когда в комнате остались незнакомые люди, не покидало меня, до тех пор, пока Гуда не зашла в покои, неся в руках поднос. Быстро расставив тарелки на стол, добавив, что сейчас принесёт отвар, служанка удалилась.

— Приятного аппетита, — пожелала мужу, приступая к трапезе. На обед Бенга запекла белую и потрясающе нежную рыбу, в горшочках была подана тушенная в сметанном соусе тыква с мясом и картофелем. На тарелке лежали четыре куска пирога с капустой, в миске шесть вареных яиц, там же нарезанная на крупные куски чесночная колбаса, в небольшой пиале блестела растаявшим маслом рассыпчатая каша. Мысленно удивившись такому количеству еды, я вскоре убедилась, что Бенга прекрасно знает своего вождя. В считаные минуты с большинством блюд было покончено. Муж, как всегда, ел шумно, жадно, странным образом притягивая к себе мой взгляд. Было приятно наблюдать за тем, как он ест, невольно поддаваясь такому отличному аппетиту.

— Ты угостишь меня тортом? — спросил муж, отпивая глоток отвара. Гуда услышав слова вождя вдруг сжалась и, испугано на меня покосилась.

— Да, я принесу сама, — кивнула, поднялась из-за стола, ещё раз взглянула на служанку, проговорила, — я должна убедиться, что он удался.

На кухню я буквально влетела, ожидая худшего и мои подозрения, к сожалению, оправдались. Торт был испорчен, по нему будто потоптались, и сейчас он отвратительной серой кучкой лежал на тарелке, вокруг которой замерли кухарка, девушки и Хольми.

— Диса! Простите, не ведаю кто мог такое сотворить, — испуганно воскликнула Бенга, пробормотав, — и не отлучались надолго… кто посмел испортить.

— Кто бы это ни был, он за это ответит, — проговорила, вспомнив слова мужа, что он за мной присматривает, натянуто улыбнувшись, добавила, — что ж, хорошо ты испекла сладкий пирог к отвару, а торт я вечером новый испеку и очень надеюсь, что на этот раз он будет цел.

— Глаз не спущу с него, диса, — уверенно заявила кухарка, рьяно закивав, — и управиться с ним помогу… вы уж простите.

— Вдвоём у нас получится лучше и вкусней, — ответила, ещё раз окинула взглядом замерших и настороженных Сейду и Иде, покинула кухню. Возвращаясь в покои, я в очередной раз убедилась, как всё предсказуемо. Оставляя торт на кухне, была уверена, что его испортят, и знала, что Бенга никогда себе этого не позволит. Женщина, которая с такой тщательностью очищала тыкву и срезала с мяса жилки, любит свою работу и ценит труд не только свой, но и других людей. Её помощницы беспрекословно её слушают и уважают, поэтому тоже не решатся на подлость. Хольми... он мог нечаянно опрокинуть, просто из любопытства заглянув, но его сердитый вид и беспокойство за маму, чётко указали, что он здесь ни при чём. А вот Гуда… которая время от времени бросала на меня взгляды полные ненависти, думая, что я этого не замечаю. Прикрываясь за послушанием и кротостью, способна и не на такое.