Всю дорогу до дома Катя вела со Змеюкиной мысленный диалог, доказывая, что она не клуша, и не глупее самой Змеюкиной, и никого она не задерживала, а та сама ей навязалась, и прочее в том же духе, и кляла себя за то, что позволила бывшей однокласснице сделать из себя дуру. А что касается участия в тестовой группе, так тут и вовсе Амалия не права. Вот она, Катя, здоровая, похудевшая и совершенно счастливая, а некоторые, которые договора заключать любят по каждому поводу, так всю жизнь и проводят в склоках, сутяжничестве и выяснении того, кто прав, кто виноват и кто кому сколько должен!

Всю первую половину рабочего дня Катя провела бегая по клинике, навещая подруг, демонстрируя новые формы, чем вызвала суровый выговор начальства. Наталья Георгиевна вызвала ее к себе и строго отчитала, но потом, заглянув в Катины, сияющие глупой девичьей радостью глаза, смягчилась и махнула на нее рукой, велев завтра собраться и все эти глупости из головы выкинуть. Вследствие чего Катя продолжила наносить визиты подругам, демонстрируя новое черное платье по фигуре, выгодно подчеркивающее ее неотразимые формы. После обеда, когда Катя с девчонками покидала местный буфет, ее остановил в дверях молоденький отоларинголог, недавно устроившийся на работу в их клинику и пока еще находившийся на испытательном сроке. Звали его, кажется, Дмитрий Геннадьевич. Парню было не больше двадцати семи. Был он высоким, худым, с длинными, модно подстриженными волосами, одевался стильно, даже как-то вызывающе и на Катю раньше никакого внимания не обращал и даже не здоровался. И вот теперь, отозвав ее в сторонку и глядя на барышню выразительным, вкрадчивым взглядом, вдруг взял да и пригласил ее выпить кофе после работы. Катя от неожиданности дар речи потеряла, но потом напомнила себе о своем новом, неотразимом Я и, неумело стрельнув в поклонника глазами, согласилась.

Вау! Ей назначили свидание! Настоящее! Это было ни какое-то сомнительное предложение от жгучего жителя одной из кавказских республик, а настоящее свидание. Первое в ее жизни. Раньше толстую, неуклюжую Катю на свидания никто не звал. Ну разве что Михаил Борисович, начальник с ее первой работы. Ему было тогда хорошо за сорок, он был ниже Кати ростом и обожал свежих, пухлых барышень. Естественно, он был женат. Катя его ухаживания решительно отвергла.

Вечером Катя сидела у окошка в большой красивой кондитерской на Невском и со скрытым торжеством наблюдала за сидевшими за соседними столиками девицами. Те явно обсуждали ее кавалера. Дима действительно был хорош собой. Конечно, не так, как остеопат, но все же. И неважно, что он не в ее вкусе и что она его совсем не знает и не любит, но как это приятно – чувствовать себя настоящей женщиной, прекрасной и желанной. Катя вздохнула.

Главный предмет ее чаяний, Александр Вадимович, на работе появился лишь во второй половине дня, был страшно загружен и даже толком не смог оценить Катиных кардинальных изменений. Это Катю страшно огорчило, но она не теряла надежды на завтрашний день. Зато Вика сразу заявила, что Катя выглядит потрясно и с ней теперь на пляж не стыдно поехать.

Дима принес кофе с пирожными и по бокалу вина, расставляя все это на столе, он как-то смущенно улыбался, стараясь не встречаться с ней взглядом. Катя наблюдала за своим поклонником с затаенным восторгом. Кажется, отоларинголог не на шутку в нее влюбился, и Катя в свою очередь кокетничала, как могла и умела. Когда кофе был выпит, а пирожные съедены, Дима наконец осмелился нарушить царившую за столом тишину.