В электронном письме Нонны говорилось, что она планирует написать книгу о ловцах омаров штата Мэн, но не начнет эту работу, по крайней мере, еще в течение года. Она задавала вопрос, заинтересована ли Эвви в помощи в ее исследованиях. Причем это будет не только расшифровка уже готовых записей, но также и интервьюирование, а главное, помощь Нонне в навигации по штату. Это выглядело как своего рода продвижение по службе. «Я всегда стараюсь найти контакт с местными, – писала она, – и, естественно, сразу подумала о вас. Я не знаю, каково ваше расписание на те дни, а до них еще прилично далеко, так что дайте мне знать, когда у вас будет время об этом поговорить».
В тот момент, когда Эвви читала это письмо, ее «внимательное ухо» спросонья было на паузе и она не торопилась отвечать Нонне. Конечно, она искала работу здесь и там, чтобы банально не разориться, но сама мысль о том, чтобы переезжать из города в город вдоль побережья, была для нее перебором. Эвви втайне опасалась, что может встретить знакомых своего мужа, а там соболезнования, мысли о браке. Эта тема была слишком болезненна для Эвви, чтобы даже думать о таком.
Поэтому Эвви отложила написание ответа и взялась за книгу. Со своей любимой книгой она могла переходить от одного стола к другому, и так по всему дому. Она читала, останавливалась, вставляя клочок бумаги между страницами, а после некоторого перерыва продолжала чтение. В этот раз она была уже на третьей части толстого южного романа, который хотела прочитать с тех пор, как услышала аудиозапись автора романа «Фреш эйр»[24], рассказывающего о том, как он вырос, живя над салоном красоты вместе со всей своей семьей и их незаконной домашней обезьяной.
Эвви растянулась на диване, стараясь не замечать все усиливающийся внутренний голос. «Сделай же что-нибудь!» – бухтел он ей без перерыва. Внезапно стук в дверь прервал ее чтение. «Должно быть, это Энди и тот… кто собирается здесь жить». Она вскочила и направилась к входной двери, но по пути остановилась. Ее взгляд упал на каминную полку, на которой стояли две мраморно-белые ароматические свечи и скульптура из плавника. Эту скульптуру Эвви не любила, поскольку она напоминала ей о месте, где они с Тимом когда-то ели рулет из омара. Она рывком выдвинула ящик письменного стола в углу и вытащила из него свой свадебный портрет в серебряной рамке. Беседка на фото ей нравилась, но то свое платье она просто ненавидела. Однако фотография, прислоненная между свечами, будет свидетельствовать о том, что она все еще скорбит и не является… чудовищем. Она подошла к двери.
Открыв дверь, Эвви увидела, что Энди нет. Стоял лишь незнакомый мужчина – поразительно высокий, с зелеными глазами и темными волосами с проседью. На левой руке у него был солнечный ожог. Вероятно, эту руку он всю дорогу высовывал из окна автомобиля.
– О, – сказала она. – Привет.