Все получилось спонтанно. Планировала уехать в следующую среду, но у Влада, как всегда неожиданно, нарисовалась командировка. Приняла это как знак от судьбы. Вместе пришли в этот дом и вместе уходим из него каждый своей дорогой. Влад, конечно, повозмущался для приличия: мол усну за рулём! А потом согласился, что ночная трасса намного спокойнее. Или решил не ругаться со мной напоследок. А лучше бы поругался — сказал бы, что лошадей на переправе не меняют. И не поменяй я планы, нашей встречи с Джеком не состоялось бы. Конечно, ему бы донесли про покупку дачи, но Сомов не примчался бы выяснять со мной отношения.

Да и сейчас молчит — держит вежливую дистанцию. Я тем более не хочу ругаться — завтра Евгений Сомов навсегда исчезнет из моей жизни и из моей головы. А сегодня я сыграю роль успешной замужней женщины — столько лет репетиций не могут подвести меня во время моноспектакля в летнем театре.

— Пошли, что ли? — усмехнулась я по-театральному сухо. — А то решат, что ты меня отговариваешь…

Он не подал руки — спасибо, а то я до сих пор не была уверена в сухости своей ладони. Но калитку для меня придержал. Я смотрела под ноги — чтобы не упасть на ухабистой грунтовой дорожке по-настоящему. В чужих глазах мне падать некуда. Впрочем, нормальные люди через двадцать лет не помнят, кто кого и почему бросил.

На летней террасе знакомые все лица. Только двоих не хватает. Один от передозировки умер ещё двадцать лет назад, другой от инфаркта лет пару как. Компания не была большой, зато осталась крепкой. Это получается, больше тридцати лет парни продержались вместе. А вот я даже не вспоминала в учебный год Алису, а Сашку с Анюткой и подавно. Они в этой компании и не прижились, потому что ни с кем из парней не согласились спать. Я и тогда это понимала, но не в отношении себя. Я-то любила Джека, это он со мной просто спал… На зависть дружкам. А сейчас пусть все завидуют моему мужу. Но ведь есть, чему завидовать, есть…

— Хорошо, что нас предупредили о твоём приходе, а то подумали б, что до чертиков допились… — услышала я ещё на ступеньках.

— До чертовок, — исправила я с сияющей улыбкой. — Что ж вы именинника один на один с дверью оставили?

— Наши руки не для скуки…

Да… И как это Джек относительно трезвым тут остался?

— Ты пить будешь? — спросили у меня.

— За здоровье именинника, конечно. Когда его дождусь.

Пока я села на отодвинутый Джеком стул, не спрашивая который его. Тарелку мне можно и не ставить. Я отвела его руку и заставила себя не отдёрнуть свою. Розетка так не искрится, как миллиметры воздушного пространства между нашими рукавами!

— Я же сказала, что поужинала.

— Брезгуешь? — спросил Серега, который был уже совсем никакой.

— А тебе принципиально знать ответ?

Пауза затянулась, и в неё с чайником в руках появилась жена именинника. Бросив мне короткое «привет», она спасла нас от ссоры. Впрочем, Джек сидел рядом, чуть дальше от стола, почти что за моей спиной, не выказывая желания встревать в пьяный трёп.

— Юра сейчас придёт, — выдала Даша, кажется, именно для меня.

— Пусть не торопится. Я пока еще не ухожу.

— Мы ее и не отпустим…

Джек по-прежнему молчал, не останавливал словесную атаку дружков. Может, они озвучивали то, что не позволяло ему сказать мне в лицо воспитание или долбанная гордость? Через секунду он все так же молча потянулся за гитарой. Наверное, кому-то действительно безопаснее петь, чем говорить.

— Концерт по заявкам или как?

Вопрос Сереги снова отправили мне в лицо, но я даже краем глаза не следила за гитаристом.