Перестаньте обсуждать дома еду, диеты, вес, свой внешний вид, демонстративно взвешиваться каждое утро и плакать после этого.
Если в семье еда вызывает тревогу, ребенок будет от нее отказываться! Он уже усвоил, что еда – это страшно! Таких тяжелых расстройств пищевого поведения у детей, как в семьях ярых ПП-шников, спортсменов и веганов, психологи не встречают больше нигде.
Ребенок вправе быть не голоден! Как и вправе съесть двойную порцию.
Многие судят по себе и уверены, что ребенок точно хочет есть. Но у каждого человека свои биоритмы – кто-то ест сразу, как проснется, а кто-то не может впихнуть в себя еду раньше, чем через три часа после пробуждения. В какие-то дни мы хотим есть постоянно, а в какие-то нас воротит даже от запаха пищи.
У ребенка так же. В один день он целый день сидел дома, гулять не ходил из-за дождя, энергии потратил мало и есть почти не хочется. А в другой день папа свозил ребенка в аквапарк, вода, горки, куча потраченной энергии и хороший аппетит.
Комментарий подписчицы:
«Меня в детстве заставляли есть. А я скармливала свою порцию собаке. Когда родители заметили, начала говорить, что у меня болит живот – лишь бы не кушать. Так часто пользовалась этим, что в итоге родители обследовали меня, даже эндоскопию проводили, но я так и не призналась, что обманывала. Своих детей есть не заставляю».
Не обещайте после супа конфетку! Мол, «еще три ложечки и получишь сладкое». Так вы снижаете ценность супа, как будто это не еда, а какое-то наказание. Му́ка, через которую необходимо пройти, чтобы получить вожделенный шоколад. А потом причитаете: «Ребенок не хочет есть суп, хочет только конфеты!»
Вот тут мы плавно подошли к боли родителей номер 2.
Проблема № 2: Ребенок хочет есть, но не то, что говорят ему родители
Или по-простому, он целыми днями готов есть одни сладости.
– Понимаешь, я за здоровое питание: цельнозерновая пища, овощи, низкое содержание углеводов…
– Коньяк будешь?
– Да.
Несколько лет назад я пожаловалась своему психологу по пищевому поведению Светлане Бронниковой, что у моих детей есть какая-то сверхценность сладкого. При виде популярных шоколадных яиц они чуть ли не подпрыгивали, почти каждый день старший сын просил «иичко». Иногда еще требовали мороженое. Я принципиально не запрещала, но уворачивалась как могла. Дома сладости были спрятаны.
Психолог посоветовала мне не уворачиваться, а купить им столько сладостей, сколько они захотят. Поставить мисочку с десятком любимых шоколадок на их детский столик и постоянно пополнять. Таким образом со временем сверхценность «иичек» должна была уйти, а сладости превратятся в обычный продукт типа яблока, который особого интереса у детей не вызывает. Сыновьям тогда было 1,5 и 2,5 года.
Когда у них на столе появилась миска с шоколадками, они очень обрадовались. Съели сразу по две. Честно, мне было очень сложно смотреть на это. Страх, что они теперь будут есть только шоколадные яйца, был огромен.
Но после первых двух третье они только надкусили. А четвертое уже использовали как игру – «курочка Ряба снесла яичко». Повышенный интерес к шоколадным яйцам прошел очень быстро. Буквально за несколько дней.
Дальше предстояло убирать ценность и с другого сладкого: конфеты, печенье, мороженое…
Во-первых, мы перестали прятать сладости.
Во-вторых, разрешили есть их до, после и даже вместо еды. Как будто это не сладости, а сельдерей.
Было страшно.
Но страх прошел, когда старший сын полез на полку, где лежали конфеты, а достал оттуда пальчиковые краски (так уж вышло, что краски и конфеты лежали вместе). К конфетам никакого интереса не проявил.