– Как долго продлился визит миссис Каупер? – поинтересовался Готорн.

Айрин словно ждала этого вопроса и ответила с механической точностью говорящих часов:

– Она пробыла здесь чуть больше пятидесяти минут.

– Около часа, – согласился Корнуоллис. – Мы тщательно обсудили все детали и стоимость.

– Сколько она собиралась заплатить?

– Айрин предоставит вам полный отчет. У миссис Каупер уже имелся участок на Бромптонском кладбище – это сэкономило кучу денег. В последние годы цена на участки значительно возросла. Окончательные цифры, включая церковное отпевание и могильщиков, составляют 3000 фунтов.

– 3170, – поправила его мисс Лоуз.

– Платила кредиткой?

– Да. Оплатила полную стоимость, хотя у нас предусмотрена отсрочка на десять дней на случай, если клиент передумает. В этом смысле мы похожи на продавцов стеклопакетов.

Корнуоллис улыбнулся своей шутке, Айрин Лоуз нахмурилась.

– А что вы делаете с деньгами? – спросил я. – Если бы она не умерла…

– Мы бы положили деньги на депозит. Мы являемся бенефициарами трастового фонда «Золотая хартия», в котором выгодно размещаются платежи клиентов с учетом инфляции.

Где-то на заднем плане сознания мелькала мысль: агентству выгодна смерть миссис Каупер, поскольку они первыми выиграют от этого. Впрочем, если она уже заплатила, то верно скорее обратное. Хорошо, что я промолчал…

И все же Готорн бросил на меня сердитый взгляд, ясно давая понять, что моя реплика неуместна.

– В каком она была настроении? – спросил он, резко меняя тему.

– Как и все приходящие сюда, – ответил Корнуоллис. – Чувствовала себя немного не в своей тарелке, по крайней мере, поначалу. В нашей стране не принято говорить о смерти. Очень жаль, что мы не переняли практику швейцарцев, которые придумали так называемое Café Mortel[4] – возможность обсуждать подобные вопросы за чашкой чая.

– Кстати, я бы не отказался от чашечки чая, – вставил Готорн.

Корнуоллис покосился на кузину; та поднялась и вышла из комнаты.

– Значит, миссис Каупер заранее продумала детали?

– Да, у нее все было записано.

– У вас сохранился этот документ?

– Нет, она забрала его с собой. Я сделал копию, а затем послал ей вместе с остальными бумагами.

– На ваш взгляд, миссис Каупер торопилась?

– Нет, она не чувствовала себя в опасности, если вы на это намекаете. – Корнуоллис покачал головой. – Мистер Готорн, планирование собственных похорон – вполне обычная практика. Она не болела, не была взволнована или напугана. Когда мы с миссис Лоуз услышали новости, то были шокированы…

– Зачем вы звонили миссис Каупер?

– Прошу прощения?

– У меня есть записи ее телефонных разговоров: вы звонили ей без пятнадцати два. В это время она ехала на собрание директоров в театр «Глобус». Вы разговаривали минуты полторы.

– Да, вы правы. Мне нужен был номер участка на кладбище для регистрации погребения. – Корнуоллис улыбнулся. – Единственная информация, которую миссис Каупер не предоставила. Пожалуй, стоит упомянуть еще одну вещь: когда я ей позвонил, она с кем-то ссорилась – на заднем фоне слышались голоса. Обещала перезвонить, но увы…

Вернулась Айрин Лоуз с чаем для Готорна и поставила чашку на стол, звякнув блюдечком.

– Я могу вам еще чем-то помочь? – спросил Корнуоллис.

– Я бы хотел уточнить… Вы оба разговаривали с ней?

– Айрин проводила ее в мой кабинет.

– Я встретила ее на входе, однако не присутствовала при разговоре, – уточнила Айрин.

– Она не оставалась одна в кабинете?

– Какой странный вопрос… – нахмурился Корнуоллис. – Почему вы спрашиваете?

– Так, просто интересуюсь.

– Нет, я все время был с ней.