В тот вечер, я вышла за ворота, чтобы встретить маму, и на моих глазах её сбила машина. Водитель спешно уехал, со свистом колёс, а на дороге осталась лежать… бездыханная она… погибла на месте, не приходя в сознание…

Того, кто совершил преступление, не нашли, а дело закрыли за отсутствием подозреваемых и каких-либо улик. Меня, конечно, допрашивали, но в силу возраста я ничего не смогла рассказать, ничего не запомнила толком, а других свидетелей не было.

Бабушку подкосила эта трагедия. Сломала… После смерти единственной дочери, она не вылезала из больницы. Так я и оказалась в детдоме. Через несколько лет у неё случился инсульт – и полностью восстановиться не получилось, была частично парализована, прикована к постели, хотя прожила ещё не один год в таком состоянии.

Теперь часто вижу один и тот же сон, тот самый эпизод из моего прошлого: мощный удар, звук разбитого лобового стекла, визг и запах резины…

Проснулась я в липком поту, и резко села, хватая воздух ртом.

Тут и будильник сработал. Отключив его, я поднялась с кровати. Ощущала себя разбитой, опустошённой и выжатой как лимон – со мной всегда так, когда это снится.

Но времени на раскачку нет. Пора собираться на работу. Мне сказали, что примерно в семь двадцать-семь тридцать по улице проезжает автобус для сотрудников завода. Надо успевать.

На всё ушло немного времени. Я поставила чайник. Затем заварила кашу из пакетика. Остатки кипятка налила в тазик и, разбавив холодной водой, обмылась. Волосы заплела в косу. Надела чистые вещи. Позавтракала. И вышла из своей пристройки.

На этот раз с входной дверью справилась без посторонней помощи. Вчера сын хозяйки смазал замки, хотя их всё равно менять нужно. Нина Матвеевна предложила заняться этим самостоятельно, а в следующем месяце я заплачу меньше за аренду. Но лишних денег пока нет, чтобы тратиться ещё и на это.

Вот получу первую зарплату, и тогда…

– Я не ясно выразился?!

Едва я вошла в приёмную, испуганно вздрогнула и замерла на месте. Из открытого кабинета директора доносился разговор на повышенных тонах. Судя по всему, он с кем-то по телефону ругался.

– Интересует результат, а не ваши оправдания, и не обстоятельства сложились таким образом, это вы безответственно отнеслись к своей работе, ещё вчера можно было разобраться с возникшей проблемой. Или хотя бы вовремя сообщать обо всём.

Машинально посмотрев на настенные часы, я убедилась, что не опоздала, до восьми оставалось десять минут. И Артур Германович уже здесь – а значит, лучше появляться в офисе раньше него, хотя от меня это мало зависит, если добираться на автобусе.

– В конце дня доложите, как вы устранили недостатки. Отгрузка должна осуществляться в прежнем режиме, с учётом предыдущих суток. Или уволю всех к чёртовой матери! А неустойку я возмещу из вашего кармана.

Кажется, разговор окончен.

Послышались приближающиеся шаги.

Я разволновалась. Даже была мысль быстро выйти из приёмной и сразу же войти обратно – сделать вид, будто только-только пришла, но… Пока я думала, начальник вышел из кабинета и, увидев, как я мнусь в дверях, уставился хмурым взглядом.

Злющий-презлющий…

Но я никак не ожидала, что он снова отправит меня работать домой.

И как это понимать? Зачем ему секретарь, если каждый раз будет выпроваживать?

***

Так продолжалось больше недели: утром я приходила в офис, приносила выполненное задание, причём писала к ним детальный анализ, как нас в колледже учили, а потом директор выдавал новую папку и просто предлагал уйти, даже не проверяя, справилась я или нет. Как и на следующий день не затрагивал эту тему, ничего не обсуждал, из-за чего возникало всегда одно и то же ощущение – он пытался поскорее отвязаться и избавиться от меня.