– Ясно, – начальник загрустил. – Версию самоубийства Вишнякова ты не рассматриваешь.

– Или застрелился, или убит. Записки нет, но у него была назначена встреча, и сейчас проверяем, состоялась ли она. Данных о посетителей в его ежедневнике нет.

– Ну, посмотри записи дома, у него же там наверняка все записывалось, Северная слобода, умные дома, сам знаешь…

Филиппов взглянул под потолок, на круглый глазок видеокамеры.

– Да, тоже об этом подумал, – проговорил. – Уже направил техников изъять записи.

Шеф вздохнул, как показалось Филиппову – без облегчения.

– Ладно, добро, Федот Валерьевич, держи в курсе. Нужна будет помощь, не тяни, сразу обозначай. Сам понимаешь, какое дело нам подвалило.

Филиппов понимал, а поэтому сразу спросил:

– Вадим Олегович, вы планируете оставить его у меня или отдадите кому-то в управлении?

– Ты шутишь? Твое имя уже в сводке обозначено, если я передам кому-то другому, сразу начнут дергать – почему, неужели прежний следователь не справился, а может, кто давление на следствие оказывает. Тьфу ты, прости господи, – шеф протяжно выдохнул. Помолчав и переведя дыхание, резюмировал: – Нет уж, дорогой мой Федот Валерьевич, ответственным за это дело останешься ты. В помощь кого скажешь, того и поставлю.

– Ну, Яблочника тогда и оставляйте…

– Он там сейчас на месте?

– Да.

– Пусть работает. Обрадуй его.

И отключился. Филиппов поискал глазами товарища, но тот, очевидно, уже прошел в холл. Что ж, «обрадует» его чуть позже: «шишки», как и премии, им все-таки придется получать вместе.

– Федот Валерьевич, мы тут закончили, – к нему подошел Филатов, следователь, работавший в холле первого этажа. – Предварительно судмедэксперты подтверждают травмы, характерные при пассивном падении с высоты плюс удар головой о твердый острый предмет во время падения.

Филиппов уточнил:

– Толкнуть не могли?

Следователь Филатов пожал плечами:

– Дальше бы от основания лестницы лежала по идее. Замеры высоты, положения тела мы сделали, данные дрона проверили, уточнили. Так что ждем расчета и официального заключения.