– Уверен, твое личико у них тоже есть, так что не надейся.

Это была плохая новость, Рабанская не могла не признать, что история с проникновением на территорию ЗИПа может выйти ей боком. Но с проблемами привыкла разбираться по мере их поступления. Тем более, что Яблочкин что-то еще нечленораздельное промычал, но нос все-таки спрятал, и можно было двигаться к аэрокару.

Уже в салоне он все-таки отключился, успев, правда, пробормотать вялое «спасибо». Ну, хоть что-то.

Филиппов с утра трудился в управлении. Он уже трижды обзвонил экспертов, не подготовивших еще результаты экспертизы, дважды набрал Яблочкина – оба раза безрезультатно, напарник и старый друг не отвечал. И вот только что он догадался набрать номер своей новоиспеченной помощницы. Она, как ни странно, ответила стразу, включив при этом видео конференцию. Камера выхватила приемный покой медцентра.

– Майя Марковна, Вы где? – нахмурился Филиппов.

Девушка шмыгнула носом.

– Мы в больнице.

Филиппов нахмурился еще сильнее:

– Не понял. «Мы» – это кто?».

– «Мы» – это я и спасенный мной ваш, – она сверилась с записью в блокноте, – Егор Васильевич Яблочкин.

– Василий Егорович, – автоматически поправил ее Филиппов и подскочил: – Что? Василий ранен?!

Девушка кивнула:

– Угу, только что сдала его хирургам, у него башка разбита, – Майя постучала ногтем по собственному лбу. И гордо добавила, подняв тот же самый палец вверх: – Между прочим, он выжил в схватке с андроидом благодаря мне!

– Я понял. Я не понял, где и как это произошло.

– Так на заводе интеллектуального приборостроения же! Я туда решила наведаться по вашему заданию…

Филиппов оборвал ее:

– Я не просил вас туда соваться. Вы снова за свое?!

Девушка сделала вид, что оглохла. Или у нее барахлит связь.

– …И прибыв на место, обнаружила вашего Яблочкина, дерущимся с оранжерейным цветоводом.

– Ничего не понимаю.

Филиппов, в самом деле, ничего не понимал: что Василий делал в оранжерее, почему на него напал андроид, как там оказалась Майя, которая, судя по ее бодрому трепу, в отличие от подготовленного и физически развитого оперативника никаких ранений и травм не получила. «Чертовщина какая-то!». Журналистка тем временем продолжала набивать себе цену:

– Он вырубил андроида, но не успел увернуться от отлетевшего системного блока, тот ему прямо по лобешнику и попал, представляете. И вот – Василий ваш валяется без сознания посреди лужайки, а на прощальный зов побежденного цветовода бегут сородичи с весьма недобрыми намерениями, у них огоньки красными были окрашены. Я попыталась привлечь их внимание командой «человек в опасности», даже руку себе поранила, – она показала на камеру свою перебинтованную ладонь, – но они не остановились, представляете?! Тогда пришлось импровизировать, кое-как отбились…

У Филиппова загорелся сигнал внутренней связи, он отправил звонок журналистки в режим ожидания и поднял трубку.

– Филиппов! – проорал из динамика шеф. – Ты там совсем с дуба рухнул?! Почему сейчас директор ЗИПа сидит в кабинете прокурора и строчит на тебя жалобу?!

Филиппов мысленно поаплодировал себе, что вовремя отключил канал связи с Рабанской.

– На меня?! Да они Яблочкина чуть не убили…

Смольский побагровел.

– «Чуть» не считается. А жалоба, считай, уже подана. Хорошо – добрые люди предупредили, хоть соломки успею подстелить… – Выпустив первый пар, шеф заговорил спокойнее, хотя выглядел все равно угрожающе. – Пишет про превышение полномочий и имущественный вред. Якобы Яблочкин разнес им едва не весь машинопарк технических роботов. А на КПП он предъявил поручение, подписанное тобой, о чем директору ЗИПа охрана и доложила. Чуешь, чей хребет будет бить?