- А кто?! Твоя святая, но мёртвая Ярина?! – она кричит, кривя губы на женском имени.

Удивляюсь, что Роксана вообще вспоминает имя моей погибшей девушки, но решаю использовать её версию.

- Возможно. Тебя это не должно касаться. Так что проваливай из моей комнаты, - рычу в ответ и встаю с кровати, чтобы выпроводить ненормальную из спальни.

- Как бы не так! – упрямо заявляет сестрица и прыгает на меня, обхватывая за шею.

От неожиданности вместо того, чтобы оттолкнуть, подхватываю её, но, не удержав равновесия, падаю на кровать. Роксана оказывается подо мной, а наши полуголые тела впечатаны друг в друга. Пытаюсь подняться, но тонкие руки ещё сильнее обвивают меня, притягивают, а пухлые губы неуверенно кусают за шею.

- Бог ты мой, какого хрена ты творишь?! – изумлённо шепчу я, но мне, твою мать, нравятся эти жалкие попытки соблазнения.

- Ну тебе же хочется, - шепчет она, толкаясь бёдрами в меня, намекая на мой стоящий член.

Хочется, но я ещё не лишился последних мозгов, чтобы трахнуть сводную сестру, а раз у неё откуда-то возникли такие желания, значит, надо их пресечь на корню.

- Рокс, мне девятнадцать, и я хочу трахать всё, что имеет дырку. Тем более, когда ночью ко мне в спальню заваливается полуголая девица, которая ведёт себя как последняя шлюшка. Неужели твоё детство ничему тебя не научило?!

Она будто замерзает, уставившись на меня своими огромными чёрными глазами.

- Ты… ты, - силится высказаться девчонка, но, видимо, не может подобрать слов.

- Я твой сводный брат, а ты хочешь поскакать на моём члене?! Совсем рехнулась?!

Она замахивается, собираясь залепить мне пощёчину, но я быстрее, поэтому перехватываю тонкое запястье.

- Не смей! – шиплю ей.

Но теперь Роксана действительно зла, поэтому заносит вторую руку. Хватаю и её и, чтобы показать, насколько её попытки бессмысленны, завожу руки у неё над головой и вдавливаю в матрас.

- Прекрати, Рокс!

- Ты меня всё равно хочешь! – упорно и зло шепчет она, выгибаясь подо мной дугой, что, кажется, выбивает весь воздух из моих лёгких, когда наши тела сталкиваются.

Хочу!

Не успеваю ничего ответить, как в комнату влетает отчим, а следом за ним один из его охранников.

Они оба застывают, в принципе, как и я. Но не Роксана!

- Папа, папочка, помоги! – неожиданно кричит сестрица и так жалобно, что я в шоке перевожу взгляд на неё. – Папа!

Тихомиров сначала выталкивает за двери телохранителя, а потом несётся к нам. Я уже успеваю отпустить руки сводной сестры и даже отскочить от неё в сторону, поэтому, когда он достигает нас, Роксана со слезами бросается в его объятия.

- Отец, это не то, что ты подумал! Я бы никогда её не тронул! Она сама пришла и … - рассказываю, как было на самом деле, так как понимаю, что со стороны могло показаться, будто я практически насилую бедняжку.

- Я тебе не отец, Кирилл! Ты мне вообще никто после такого! Неужели девок мало, что ты до сестры добрался! – яростно шипит мужчина, прижимая к себе дрожащее тело дочери.

- Я же говорю, что не собирался … Рокс, скажи ему! – ничего не понимая, обращаюсь к девчонке, но та лишь пуще начинает плакать.

Слёзы! Откуда, твою мать, у неё истерика?! Если минуту назад она активно меня лапала.

- Тише-тише, Пума. Он тебя больше не тронет, а если подобное случится, то я самолично пристрелю его как последнюю падаль.

Тихомиров успокаивающе гладит дочь по голове и плечам, решая за нас всех.

- Игорь Леонидович, вы сейчас серьёзно это сказали?! Реально верите, что я мог изнасиловать?!

Его злой и в то же время холодный взгляд красноречивее любых слов.