Отворачиваюсь и смотрю вниз за парапет. Пятый этаж, довольно высоко. Вспоминаю этот пристальный гипнотический взгляд… Что она там увидела?

Наклоняюсь сильнее. Кроме террасы, деревьев и цветочных клумб не замечаю ничего подозрительного. Отстраняюсь, отряхиваю ладони от влаги.

— Что с ней? Вы показывали её лекарю? — перебиваю беспрерывные всхлипы матери.

— Что? — хлопает она ресницами, с которых срываются капельки слёз.

— Почему она залезла сюда?

Бледное лицо Адалин каменеет.

— Это не ваше дело, — жёстко выпаливает, сжимая трясущимися руками девочку так, будто я покушаюсь на их жизни.

— Вы правы, — отвечаю и шагаю в сторону двери, собираюсь вернутся к своим делам, но её слова оставляют какую-то оскомину в скулах.

— Подождите, — задерживает Ридвон.

Я оборачиваюсь.

— Спасибо вам, — хрипло шепчет.

Мы смотрели друг на друга несколько секунд. Дольше, чем я могу допустить с другими.

— Мама, плости, я не хотела, — тихо шепчет девочка и гладит по щеке все еще плачущую маму. Ридвон прерывает зрительный контакт и улыбается ребёнку в ответ, но это улыбка кажется вымученной.

Я разворачиваюсь и возвращаюсь в здание.

В кабинет мне, конечно, не дали пройти, волочились за мной по коридору.

— Господин Кан, вы невероятны!

— Господин Кан, как вы это сделали?

— Господин Кан, вы спаситель!

Круто разворачиваюсь.

— Так! — зычно выкрикиваю. — Всем работать!

Кажется это подействовало и приставучие законники отстали, продолжая обсуждать произошедшее между собой.

Я жестом подозвал охранника.

— Да, господин, — кланяется.

— Сделайте дверь. И… позаботьтесь о той леди, проводите её.

— Слушаюсь, господин.

Вернулся в кабинет, где оставил папку с прошением. Вынул салфетки и вытер испачканные пальцы. Жадно втянул в себя цветочный аромат, который ещё оставался здесь. Адалин Ридвон. Адалин…

Когда это было? Около пяти лет назад, уже столько времени прошло, а я помню все детали, как будто это было вчера.

На тот момент ходили слухи, что она была помолвлена, в то время как её отец взял в жёны Бартон, чтобы хоть как-то держаться на плаву.

Нет, она совсем не похожа на ту страстную незнакомку.

Взяв папку, отправился в свой кабинет, поднимаясь в другое крыло. Бросил папку на стол и сел в кресло, намереваясь изучить дело подробно.

— Будто у меня других дел нет, — хмыкнул.

Поднял глаза, когда в кабинете стало немного темнее. Отложил бумаги и потянулся, заведя руки за голову, сцепив пальцы в замок, начал раскачиваться в кресле. Все документы Бартон в порядке, комар носа не подточит. Только непонятно одно: почему господин Хастор Ридвон лишил дочь наследства, даже её малую толику? Конечно сложившаяся вокруг него репутация желает оставлять лучшего, но Адалин — его единственная дочь.

Я замер. В голову пришла хорошая мысль. Нужно поговорить об этом семействе с отцом.

— Да, так и сделаю, — поднимаюсь и мрачно смотрю в окно, за которым непроглядная стена ливня.

Ненавижу дождь. Выходить на улицу мне не хочется. Разворачиваюсь и движением руки призываю тьму, которая раскрывает передо мной ход. Ступаю в него. Лёгкая вибрация и давление приносит дискомфорт, но зато я вышел сразу в холл своего дома, и не одна капля не попала на мои волосы.

Зажигаю свет, скидываю верхнюю одежду, и иду на кухню. Я не держал у себя домработницу и уж тем более не доверял никому приготовление пищи. На готовку ушло около часа. Насытившись, поднялся в ванную комнату. И только после душа отправился в свою комнату, бросив полотенце на кровать, подошёл к тайнику, заученным движением открыл его и достал нужную коробку, вытряхнул на стол всё содержимое. Нашёл нужное, взял в руки.